Добро пожаловать в кошмар!
Шрифт:
– Что за эксплуатация жанра? – пошел в наступление Василевский. – Мы так не договаривались!
– Помочь? – негромко спросил парень, пришедший с экскурсоводом.
Андрюха тут же вскинул Танин рюкзак на плечо.
– Без сопливых обойдемся!
– Ты кто? – первым пошел знакомиться Акопян.
– Эдик.
– Сын? – кивнул Айк в сторону Марины.
Эдик неопределенно мотнул головой, протягивая Акопяну свою небольшую крепкую руку.
– Вас встречаю, – ответил парень, сминая свою бумажку в кулаке.
Зеленый
– Город Таллин впервые упоминается в летописях в середине двенадцатого века, – нараспев начала рассказывать Марина, как только все оказались под парковыми деревьями.
– Эх, мелюзга! – не преминул встрять Андрюха, не сразу посчитав, что Москве приблизительно столько же лет.
– Свое известное имя Ревель город получил после Северной войны, когда все эти земли вошли в состав Российской империи.
– Тысяча семисотый – тысяча семьсот двадцать первый, – на автомате выдал Вадим Бокштейн и огляделся, ожидая похвалы. Дружелюбно на него посмотрела только Маргарита Викторовна, остальные на энциклопедические знания внимания не обратили – привыкли.
– После Октябрьского переворота Эстония стала самостоятельным государством и вернула своей столице историческое имя Таллин. Если пытаться найти корни происхождения этого слова, то приблизительно его можно перевести как «земля датчан».
– Вот эстонцы молодцы! – встрял Борзов. – Ничего своего!
Экскурсовод выразительно хмыкнула, и Сашка благоразумно отступил. За Мариной потянулись отличники во главе с Маргаритой Викторовной – Андрюха забегал вперед, два рюкзака на плечах его нисколько не смущали, Бокштейн шел, склонив голову, впитывая новую информацию, Лена с Таней держались от них на небольшом расстоянии. Шествие замыкала молчаливая парочка, Глеб с Ингой. Натки благополучно скинули на руки Эдику свои вещи и теперь задерживались около каждой витрины, включая кондитерские и рестораны. Эдик галантно держался у них за спиной. Акопян с Борзовым с каждым шагом отставали все больше и больше.
Растянувшейся цепочкой они прошли мимо длинной крепостной стены. Слева над стеной, увитой сухими плетями плюща, высилась круглая башенка с красной крышей.
– Сказка, – согласился сам с собой Айк.
– Представляю, какая сказка здесь разворачивается по ночам, – пожал плечами Сашка. – Тут же, наверное, полно привидений!
– А что тебе привидения? Цепями погремят, хрипло повоют – и все. Нашел чего бояться!
– Никто и не боится. С ними бы повеселей было, а так – стены и есть стены.
Для Сашки ни в каком городе не было ничего удивительного. Все они ему казались похожими на микрорайон Черемушки в Москве, только с башнями. Ну и черепичными крышами. Ладно, уговорили, парка с прудом рядом с Черемушками тоже нет.
Айк с Сашкой догнали своих только потому,
– Чего изучаем? – влез в рассказ Марины Сашка. Когда они подошли, все смотрели в сторону стены. Борзов ничего, кроме камней, там не видел.
– Смотри, олененок! – восторженно прошептала Лена и даже притянула его за рукав к себе. Он склонился, чтобы стать с ней одного роста, ткнулся носом в ее светлые волосы, на мгновение забыв, что вообще должен что-то искать.
– Видишь? – Лена показывала рукой в сторону границы зеленой травы и каменистого холма.
Только тогда Борзов разглядел небольшую бронзовую статую. Олененок застыл на каменном выступе, с тревогой повернул ушки в их сторону.
– Ничего себе, куда его засунули! – искренне подивился Сашка.
– Помолчи, – отпихнула его Лена, демонстрируя свое негодование. Чувства прекрасного Сашка был напрочь лишен. И даже мгновенное озарение, посетившее его в момент, когда легкие волосы щекотали щеку, исправить это не могло.
– Чтобы не попасть под стрелы охотников, – рассказывала Марина, продолжая уже начатую историю, – косуля взобралась на самую высокую скалу и бросилась вниз. Все закричали: «Ре-фал», что значит «косуля упала». С тех пор за этим местечком закрепилось имя Ревель, то есть место падения косули.
Девчонки дружно вздохнули. Андрюха поспешил сбить пафос момента.
– Как трогательно, – притворно скривился он, за что получил звонкий удар ладошкой по плечу от Голубевой.
– Спокойно! – остановил Василевский одноклассницу. – Если ты меня убьешь, моим именем это место не назовут! Так что не войти тебе в историю, как королю Вальдемару.
– Ну, с прошлыми веками все понятно, – Борзов, не отрываясь, смотрел вверх. – Сейчас мы им этой истории добавим. Ленка, спорим, я тебе этого оленя принесу.
Он скинул сумку на землю, легко оперся о высокую стенку и взлетел на возвышение.
– Остановись!
Никто не заметил, как Эдик оказался рядом. Его широкая крепкая ладонь вцепилась в Сашкино запястье, мешая Борзову подняться.
– Не говори пустые слова.
– Да ладно тебе! – Борзову было неудобно – Эдик тянул его вниз, отчего Сашке пришлось еще больше согнуться, удерживая равновесие на краю бортика. – Сказал, что принесу, значит, принесу!
Когда казалось, что Сашка вот-вот свалится вниз, Эдик разжал кулак.