Добро пожаловать в Накки-ярви
Шрифт:
Большая Зеленина улица получила свое название от пороха, которое называли зельем и возили по этой дороге еще в петровские времена, но у меня она ассоциировалась с Олькой Зелениной — бывшей одноклассницей и первой любовью. Наши пути разошлись много лет назад, а улица осталась неким напоминанием. Глядя на старый пятиэтажный дом, я почему-то вспомнил про былую любовь и тут же одернул себя — ситуация не позволяла расслабляться юношескими воспоминаниями.
Машина подъехала со двора к так называемому «черному выходу», служившему в стародавние времена для челяди, дабы не беспокоить хозяев на главном входе. Водитель, невозмутимо восседавший за рулем всю дорогу и ни чуть не обеспокоенный
— В таком импозантном виде вы сможете пройти до дома? — Он мотнул головой в сторону группы старушек, оккупировавших ближайшую скамейку. — Через пять минут вся округа узнает о страшно развратной компании посетившей сии места.
— Они выходить не будут. — Урманский внимательно оглядел двор и чиркнул позаимствованной у водителя ручкой адрес. — Отвезешь их на Обводный и высадишь возле подъезда дома. Фелиция, — обратился он к накки, — я жду тебя не позднее чем через три часа.
Серо-зеленые костюмы, надетые в аквапарке, вызвали определенный интерес у дворовых зевак. Под осуждающий шепот старушек, мы быстро скрылись в подъезде и по полутемной лестнице поднялись на четвертый этаж. Обделанная под обшарпанное дерево стальная дверь бесшумно распахнулась, пропуская нас на кухню.
— Располагайтесь. Туалет, ванная — по коридору слева, а я что-нибудь перекусить сварганю. — Урманский хозяйски провел рукой по воздуху и подошел к плите, на которой шкварчила сковорода, издавая умопомрачительные запахи жареной картошки.
Я понял, что хочу есть больше всего на свете. По Светкиному лицу читалось точно такое же желание.
— Мы только руки помоем. — Взвизгнула она и почти бегом подошла к кухонной раковине.
Не смотря на обжитость и явные признаки нахождения в квартире радушных хозяев, на глаза ни кто не появился. Когда я поинтересовался у Урманского об этом, то Инквизитор с явной хитрецой ответил, что в квартире только мы одни. Услышав такое, Светка даже на некоторое время перестала есть.
— В самом деле, здесь, кроме нас ни кого нет. — Улыбнулся Урманский.
— А кто открыл дверь, кто приготовил еду? — Неверяще заглядывая в глаза Урманскому, спросила Светка.
— Попробуйте догадаться, очаровательная ведьмочка. — Урманский снова улыбнулся и потянулся за следующей порцией хрустящей картошки. — У-м, как вкусно. Умеют же делать, когда захотят.
Отодвинув опустевшую тарелку, я почти сразу ощутил легкую слабость. После всех приключений, произошедших за день, плюс — слишком короткий отдых накануне, потянуло в сон. Светка также откровенно зевала, прикрывая рот ладошкой, лишь Инквизитор излучал энергию. Интересно все-таки, я же своими глазами видел кровь на его одежде после взрыва. Даже легкое ранение должно сказаться на здоровье Урманского, а тут свежий и энергичный мужчина на пике сил. Интересно и странно. Извинившись, он прошел по коридору, и оттуда послышался его голос.
Вскоре Урманский вновь появился на кухне. Держа в руке телефонную трубку, он с критичной улыбкой посмотрел на нас и предложил:
— Можете отдохнуть. Все равно, пока приедут нужные лица, нам отсюда ни куда выходить не стоит. В угловой комнате имеется все необходимое для отдыха. Посуду оставьте на столе — есть кому убрать. — Добродушно добавил Иннокентий Константинович, глядя, как Светка начала собирать тарелки в стопку. — Давайте, лучше сделаем другое…
Коридор, ведущий от кухни, тянулся метров на двадцать пять и имел поворот на девяносто градусов, откуда по одной стороне имелся ряд дверей. На секунду задержавшись на повороте, я представил планировку квартиры и постарался определить,
— Чтобы ни что не смогло помешать вам в этом доме, нужно сделать маленькое подношение духам-охранителям. — Он показал на видневшуюся в нише потемневшую деревянную пластинку, утыканную острыми шипами. — Лучший дар — это капля крови. Именно по ней вас всегда узнают, примут с радостью и помогут сохранить покой.
Инквизитор поражал меня все больше и больше. Этакая шкатулка со множеством секретов. Импозантный человек, который борется с нечистью и колдунами, и в то же время, вовсю пользующийся услугами потусторонних сил.
— Надеюсь, что стерильно? — Неуклюже пошутил я и решительно положил ладонь на пластинку.
В нескольких местах кольнуло кожу, я вытащил руку из ниши и посмотрел в нее. Несколько капелек крови скатились с шипов на дощечку и сразу же впитались в темную поверхность.
— Не бойся, Светик, это совсем не больно. — Я уступил место перед нишей девушке и посмотрел на Урманского.
Инквизитор внимательно наблюдал за нашими действиями, но на его губах застыла странная улыбка.
Да, кровь — слишком важный фактор в любом магическом ритуале, и имея хоть каплю крови врага в своем распоряжении, можно совершить многое. Однако, в нынешней ситуации отдать каплю своей жидкости я не боялся. Подобные алтари и алтарики мне приходилось видеть не раз. Добровольная жертва в присутствии благодушно настроенных хозяев давала статус члена семьи или рода и обязывала прирученных духов-охранителей относиться соответственно.
Ойкнула Светка и, вытащив руку, сразу же стала на нее дуть, но меня больше заинтересовали создания, которое я смог разглядеть в глубине полутемного коридора. Маленький лысый бородатый старичок, похожий на сморщенный перезрелый гриб, внимательно смотрел на нас круглыми, как плошки глазами. Всю его одежду составляли то ли шерсть, то ли густые темные волосы. За спиной старичка возвышалась костлявая некрасивая старуха в коротком передничке. Она оперлась длинными худыми пальцами об его плечи и с не меньшим интересом внимала происходящему ритуалу.
— Ой, кто это? — удивленный Светкин голос гулко пронесся по коридору.
— Знакомьтесь, Епифан и Елизавета. — Сделав полушутливый реверанс, произнес Урманский. — Наши домашние духи-охранители. Раз вы их увидели, значит, они вас признали. Теперь можете спокойно спать, и ни кто не потревожит вас.
Сомнений не возникло ни на секунду, хотя домовой и кикимора стараются без надобности на глаза обитателям не появляться, но именно они предстали перед нами. На одном из занятий Мастурадзе объяснял тонкости взаимоотношений с домашними духами, но в памяти осталось только утверждение об уважении к ним и необходимости совершения определенных ритуалов при общении. Ни одного ритуала я вспомнить не смог, но на всякий случай уважительно склонил голову, а когда поднял ее — Епифан и Елизавета с глаз пропали.
Рядом громко вздохнула Светка и, прижавшись к моему плечу, шепнула:
— Какие они интересные.
— Мои незаменимые помощники по хозяйству. — Уважительно произнес Урманский. — Эта квартира известна немногим людям из моего окружения. Посторонних здесь почти не бывает, но всегда, когда я появляюсь здесь, меня ждет прием, о котором я мечтаю по дороге сюда. А как Елизавета умеет готовить. Спасибо, Лизонька, за картошечку. — Громко крикнул в пустой коридор Инквизитор.
Дверь ванной комнаты скрипнула, из темноты сверкнул, похожий на кошачий, глаз и довольный смешок прозвучал в ответ на слова хозяина квартиры.