Добро пожаловать в Некропсион II

Человек не проснулся, он очнулся в холодном и темном помещении, однако вопреки классическим ожиданиям, здесь было сухо, тепло и совершенно ничем не пахло. Темнота не помогала ориентированию, но только что проснувшийся понял сразу, что он в камере, причем он тут один, а помещение чрезвычайно мало для нормальной тюремной темницы. Однако едва заключённый сел, как над ним загорелась неяркая лампочка, света от которой хватило, чтобы открыть скрываемую в темноте загадку. Все стены невеликого помещения, были завешаны небольшими квадратиками снимков, на которых человек начал узнавать себя, своих родных,

близких, друзей и даже случайных людей, с которыми его сталкивала судьба за прошедшие годы. Все это, не могло не заинтересовать того, кто даже не помнит, как вообще оказался на данной койке, но не успел он и приглядеться, как единственная дверь в помещении открылась с негромким скрежетом несмазанных петель. Быстро повернув голову, человек прищурился от яркого света, который царил снаружи, и лишь частично прерывался, очерчивая контур высокого пришельца, стоящего на пороге.

– Вижу, вы уже проснулись, – немного глухо, отметил очевидный факт, незваный гость. – Я рад, – все так же безвкусно добавил он, делая шаг вперед и прикрывая за собой дверь, отсекая свет и свободу, от темноты камеры. – Если вы не против, я постою у входа.

– Кто вы такой? – тихо и не особо надеясь на ответ, спросил сидящий.

– Это не важно, но если вам будет от этого легче, то меня зовут ЛермОнтом, – не меняя тона голоса, ответил пришелец.

– И зачем вы тут, мистер Лермонт?

– Удовлетворить ваше любопытство, разумеется, зачем же еще? – уже немного насмешливо ответил он. – И, если вы не станете касаться моей истории, я отвечу на любые ваши вопросы.

– Любые?

– В рамках моих собственных знаний и уровня доступа к информации о вас и ваших делах. Не теряйте же времени – спрашивайте и будьте готовы слышать правду.

– Где я? – решив все же послушаться, задал вопрос сидящий.

– Вы в изоляторе, в помещении для беседы и убеждения. Ну и для упреждения необдуманных действий.

– Убеждения? В чем? В чем вы меня собираетесь убеждать? – человек поднял глаза на темную фигуру, чье лицо было скрыто капюшоном, под который слабый свет от лампочки просто не мог проникнуть.

– Вы помните, как оказались тут? – вместо ответа, задал вопрос Лермонт.

– Нет, – честно ответил человек.

– А что вы помните последним? Какое событие?

– Теперь вы решили допросить меня? – сидящий человек усмехнулся. – Я помню тихий семейный вечер. У нас были гости, мы накрывали стол. Я помню шампанское: «Дорати Фьюджи», я открыл его, и на улице что-то случилось… – человек потер лоб и ощутил, как голова его начала заметно болеть. – Или это было не на улице… хлопок был слишком громким… Нет – я не помню ничего дальше или больше сказанного.

– В бутылке шампанского была отрава, – все тем же глухим голосом, произнес гость у входа. Казалось он стоит как робот – не шевелясь, словно он даже не дышит. – Специфический такой яд: «Арминт-Шестнадцать-И-Эс» …

– Господи… – сидящий схватил себя рукой за рот и едва не задохнулся от резкого спазма… – Нет, этого не может быть! Это невозможно…

– Сожалею, но тут, правда и факты на лицо… – разведя руки, произнес скрытый гость. – Эту бутылку принесли вам те, кто должен был убедиться

в вашей кончине. Они… – из-под балахона показались тонкие и острые как у горгульи пальцы, которые указали на два снимка на стене, прямо напротив глаз сидящего. – Вы согласны, что именно они были у вас в гостях? Эти двое.

– Да, но как они рассчитывали остаться в живых?!

– Антидот, противоядие, – срывая снимки с серой грубой поверхности, ответил Лермонт. – Они были буквально накачаны им под самое горло, – из-под плаща раздался легкий смешок. – Даже кровеносное давление из-за этого повысилось.

– Вы их поймали? Они наказаны? – с надеждой уточнил сидящий, явно испытывая легкий тремор и холодный пот, медленно и вязко текущий по спине.

– О! Не сомневайтесь, – снова довольные и горделивые нотки из-под капюшона. – От нас еще никто не уходил…

– «От вас»? – сидящий поднял на стоящего рядом человека свои красный от слез глаза. – А кто «вы»?

– Мы? Мы слуги чудовищ, приспешники страны зла и разрушения. Мы те, кем вы пугаете своих непослушных детей перед снами или, когда они не желают кушать кашу. Думаю, вы уже поняли…

– Теократия… – качнув головой, высказал недосказанное сидящий. – Теперь многое стало понятно… Вы планировали напасть на мой город и очевидно сделали это… Но, я не понимаю: почему я выжил? И зачем я тут?

– Вам вовремя помогли.

– Чем?! – удивленно и даже как-то обиженно воскликнул человек. – Против «Арминта» нет «пост-антидота»! Либо «до», либо уже никогда!

– Скажу вам так… – слегка наклонившись и сменив тон общения на заговорщицкий, тихо заговорил Лермонт. – Вы немного отстали от жизни науки, фармацевтики, генетики и всего остального. Причем на годы исследований.

– Это не шутка?

– А я похож на шутника? Или быть может на клоуна? – фигура снова выпрямилась у дверей, затем гость указал на стену и снял с нее фотографию с какой-то женщиной в красном костюме. – Вы знакомы с ней?

– К сожалению, да… – шмыгнув носом, ответил сидящий. – Это руководитель в организации, где я работаю. Работал… – поправился он.

– Вы были с ней близки?

– Намного ближе, чем мне бы того хотелось…

– Тогда примите мои соболезнования.

– Вы серьезно? – человек снова поднял глаза на темный провал под капюшоном. – Она мертва?!

– Да. Насколько мне известно, она решила не сотрудничать с нами. Хотя и жаль.

– А вы и ей предлагали сотрудничество?! – казалось, человек был просто шокирован.

– Вы нас осуждаете?! – Лермонт произнёс вопрос с явным удивлением.

– Вы идиоты, если хотели с ней что-то делить или вести общие дела!

– Тогда все нормально: мы предлагали ей сдаться и рассказать все, что за ней числится. Она отказалась… причем довольно поспешно.

– Я так понимаю, вы и меня попросите сдаться?

– Было бы чудесно, если бы вы просто стали с нами сотрудничать прямо сейчас без лишней нервотрепки. Это сэкономит мне кучу времени, – пришлец виновато развел руки и покивал, человек же при этом ненадолго замолчал, задумавшись.