Добром за добро
Шрифт:
Княгиня позвала домовых девок и велела накрывать стол - Пора завтракать, - сказала она мужчинам и пошла к себе наверх. Князь проводил жену взглядом, а потом, повернувшись к сыну, и глядя ему в глаза, сказал.
– Вернул ты, сынку, матушку с того света, спасибо что согласился приехать, не будь этого, не пережить бы ей эту зиму.
– Правду говоришь, княже, не жилец уже была Власта, твое появление Златан и любовь твоя к ней, сделали чудо - восстала она с одра смерти, - тихо проговорил Сагой.
– Давай княже выпьем за это, и наполнил кубки вином из глиняного кувшина. Златан взял один из кубков, посмотрел на отца, затем на Сагоя и тихо сказал:
– Спасибо на добром слове батюшка и тебе воевода, нашёл я в вашем доме родные
– Добре сказано, сынку, - на глазах князя блеснула слеза, и он поспешил спрятать ее за поднесённым к губам кубком. Все трое дружно выпили и в этот момент в горнице появились служанки с кушаньями и стали накрывать стол.
* * *
Весна наступила рано. Резко стало тепло, и зелень не заставила себя ждать, с такой силой рванула из земли, что через три седмицы тепла вымахала высотою в три-четыре, а кое-где и более вершков. На сочные поднимающие травы стали выпускать пастись скот, изголодавшийся в стойлах за таким лакомством на сухих зимних кормах. Молока от коров стало гораздо больше, и вкус его изменился в лучшую сторону. На столах городского и сельского населения появилось разнообразие молочных продуктов. Люди повеселели, стали слышны смех и изредка песни, которые заводили бабы, собираясь вечерами в круг, чтобы почесать языками. Рыбаки стали рыбачить на реке, поставляя рыбу на княжий стол и на прилавки городского базара. Жизнь закипела, потихоньку стала входить в привычный для весны режим.
За время пребывания в доме своих родителей, Златан старательно постигал военную науку и в совершенстве овладел всеми видами имеющегося на вооружении княжьих дружинников, оружия. Сагой передал юноше секрет одновременного владения двумя мечами, гонял Златана до седьмого пота, но всё же, как воевода, Златан так и не сумел сплести вокруг себя защитную рубашку из сверкающих клинков.
– Не расстраивайся, княжич, это придёт к тебе с опытом и каждодневной тренировкой, не каждому воину дано стать мастером владения двумя мечами сразу, да и в гуще битвы это умение мало чем поможет тебе. Вот против троих, четверых противников - да. Тут есть простор для такого искусства, а в свалке битвы - нет!
– Златан отошел от воеводы на несколько шагов и закрутил вокруг себя двумя мечами. Движения его убыстрялись и убыстрялись. Вот скорость движения мечей в руках его достигла такой, что они стали выпадать из зоны видимости, а свист рассекаемого клинками воздуха стал очень высоким и становился всё выше и выше. Но вот свист резко прекратился и в кругу сверкающего и замедляющегося металла, воевода и все воины, кто наблюдал это действо, увидели Златана в клубе поднявшейся пыли. Глаза его горели огнём, а чело заливали капли пота. Сагой стоял и не верил своим глазам, а воины, опытные и знающие воинскую науку не понаслышке, защёлкали от удовольствия языками. Сагой подошёл к юноше и, обняв его за плечи, громко, чтобы услышали все, сказал.
– Быть тебе княжич великим воином!
– и видимо переполненный чувствами радости и достигнутого успеха в обучении, трижды крепко расцеловал своего ученика. На сегодня хватит воинской науки. Сван, займитесь делом, поглазели и, будя!
– затем взяв Златана под руку, и отведя чуть в сторону, продолжил.
– Через несколько деньков, Степан, сын Захаров, намерен отплыть. Так ли горишь желанием увидеть отца с матушкой, любимую свою, побывать на земле родной, на которой вырос?
– Зачем спрашиваешь, воевода, не уж сам не знаешь, как душа рвётся к ним, как выскакивает из груди сердечко. Птицей полететь бы, чтобы быстрее увидеть их, прижать к груди мою Маленушку. Сколько раз уже говорили об этом!
– Тогда вот что, когда начнёт вечереть, приходи ко мне в дом, сведу тебя ближе с теми воинами, что с тобой поплывут, и оберегать в пути будут.
– Договорились,
– Остынь, а потом лезь в воду, не хватало, чтобы лихоманка на тебя напала.
– Спасибо воевода за науку и заботу твою, сделаю, как подсказываешь!
– и, выразив уважение поклоном, Златан пошёл к конюшням.
У реки стреножив коня, пустил его пастись, а сам лёг на траву и устремил взгляд в синь неба. Там плыли редкие белые облака. Они постоянно меняли очертания и выглядели то зверушками, то похожими на горы, о которых он только слышал, но никогда не видел. Некоторые облака растягивались в длинные причудливые покрывала, которые то, соединяясь, то вновь разорвавшись, уносились друг от друга. Когда Златану надоело разглядывать облака, он закрыл глаза и мысленно унёсся к оставленному вдалеке дому, родным и любимой Малене.
' Как они там, живы ли, здоровы?' - думал он, - 'нормально ли перезимовали, не было ли больше степняков?' Мысли были волнительными, тревожными и вызывали чувство муторности, смятения и беспокойства от неизвестности. Мысли мельничными жерновами ворочались в голове, отдавая болью в висках. Златан вскочил на ноги, быстро разделся и стремительно бросился в воду. Какое-то время он плыл под водой, а вынырнув на поверхность, мощными гребками направился к средине реки. Холодная вода остудила мысли и юноша, опомнившись, повернул к берегу. Отфыркиваясь и отряхивая с себя воду, Златан рванулся вдоль берега и бежал пока остатки воды не высохли на его теле. Затем повернул назад и, добежав до одежды, стал неспешно её одевать на себя. Закончив с одеждой, он подошёл к коню и, достав из седельной сумки кусочек засохшего хлеба, протянул к лошадиным губам. Тот с готовностью принял подачку и стал хрустеть сухарём.
– Вот и хорошо, мой добрый Ангел, - сказал Златан коню, с которым сумел подружиться и заручиться полным доверием животного.
– Поря нам возвращаться, - и погладив коня по гриве, Златан вскочил в седло и тронул пятками бока Ангела. Тот заржал и лёгкой рысью направился к замку.
Когда юноша вошёл в горницу воеводы, там уже находились пять воинов и воевода. На столе стояла большая миска с горой пирогов с разной начинкой и кувшин, как потом выяснилось, с молоком. Воевода и воины уминали пироги и запивали молоком, за каждым глотком оглаживая усы и вытирая с них молоко.
– Присаживайся и угощайся, - кивнул на миску с пирогами воевода. Златан приставил к столу одиноко стоящий стул и последовал приглашению хозяина дома. Взяв с миски пряженец, стал неспешно его жевать, отмечая про себя его свежесть и прекрасный вкус.
– Вкусно очень, кто это так хорошо готовит для вас, воевода?
– Так есть у меня кухарка, как не быть, - ответил Сагой и чему-то улыбнулся.
– Ладно, сынок, вот по правую от тебя руку, сидит Ждан. Он будет за старшего в вашем плавании, слушайся его советов и не сердись когда он будет настойчив в этом. Глупого и негодного совета не даст. Далее сидят Всеслав, Лукьян, Молчан, Вышата и Аксён. Все славные воины, не раз побывавшие в боях и стычках с врагами. Первые трое мечники и прекрасно управляются с копьём и боевым топором, а вот Вышата и Аксён добрые лучники. Есть тебе на кого опереться в плавании, да и сам ты никому спуску не дашь - готовый воин, хотя и молод. Правда молодость никому не была помехой, вот только одни погибали сразу, а другие становились настоящими воинами.
– Тут ты прав, воевода, - подал голос Ждан.
– Так в жизни и происходит, кто не ленился в учении, тот и выживал в первой битве, а лодыри оставались на поле брани. Одних как героев встречала родня, а других оплакивали и зарывали в землю.
– Ну, вот и познакомились ближе. А для вас, Ждан, добавлю вот что, за княжича головой отвечаете. Не простит ни вам, ни мне князь его гибели. Всем всё ясно?
– и все пятеро воинов в согласии склонили головы.
– Готовьтесь в дорогу, а сейчас можете идти к себе, - закончил Сагой.