Добровольный Плен
Шрифт:
— Я вижу, тебе лучше, — подхожу к маленькой лгунье и вдыхаю запах ее волос. На улице дождь, море бушует, а от Евы всегда пахнет теплом. — C'omo te encuentras? — спрашиваю, водя губами по ее шелковым волосам, пахнущим кокосовым шампунем.
— Что?
Вижу в отражении стекла, что девочка хмурится.
— То есть с языком совсем плохо, Ева? Как же ты сегодня будешь общаться на показе? Ловлю себя на мысли, что соскучился по ее нежности и запаху. Наблюдаю за ней в размытое отражение, а сам вожу пальцами по ее обнаженному плечу.
— На показе? — тихо переспрашиваeт
— У Аниты сегодня первый большой показ. Это очень значимое событие в жизни моей сестрёнки. Mы обязательно должны присутствовать… — Ева молчит, упрямо кусая губы, видно, что она растеряна. — Ты сбежала от меня, когда я тебя позвал. Если на это была веская причина, то не стану тебя наказывать… — зарываюсь руками в шелкoвые волосы и оттягиваю ее голову себе на плечо.
— Да, пока я болею, ты расслабляешься с девушкой! — отвечает она с нотками злости.
— Похоже на ревность, Ева.
— Ревновать я тоже не имею права?! — немного повышает тон и вновь кусает губы, улавливая мою реакцию. — Она трогала тебя! Ты лежал перед ней голый!
— То есть тебе не нравится, что ко мне прикасается массажистка?
Веду рукой по ее талии, спускаюсь ниже и поглаживаю упругую попку через тонкую материю сарафана.
— Нет! — упрямо выдает она, хочет поднять голову, нo я сильнее сжимаю волосы, не позволяя ей этого сделать. — То есть да, мне не нравилось… в общем…
— Я понял, пойдем…
Беру ее за руку. Мне нравится, что она безоговорочно идет за мной — она мне доверяет, и это безумно подкупает. Плохо то, что точно так же она может довериться любому.
Привожу ее в массажную комнату, снимаю брюки, оставаясь в белых боксерах, смотрю, как ее щеки покрываются румянцем, и девочка пытается отвести взгляд. Ложусь на кушетку животом, вновь расслабляюсь, предвкушая игру.
— Что ты делаешь?
— Ты прервала мой сеанс, я отпустил Лею. Я уволю ее, и моей массажисткой будешь ты. Завтрa тебя запишут на курсы. Теперь это твоя обязанность, Ева. И не говори, что я не учитываю твои желания. Ты против массажистки — я даю тебе возможность делать это самой. — Наступает полная тишина, девушка растеряна. — Приступай, Ева, выбери масло на полке на свой вкус.
Она ещё немного медлит, а потом я слышу звон бутылочек. По моей спине растекается масло, и ее теплые ладошки аккуратно растирают спину. От этого массажа никакого толку, но ее касания безумно приятны. Нежные руки расслабляют, девочка входит
во вкус и действует увереннее, гладит с легким нажимом, ласкает, немного массирует плечи, посылая по телу истому. Я теряю счет времени, кажется, я побывал в раю.
девочка увлеклась. Слышу, как ее дыхание учащается, и блаженство сменяется возбуждением. Она чувствует, как напрягаются мои мышцы, наклоняется и неожиданно целует меня в шею, слегка всасывая кожу.
А девочка умеет удивлять! Не ожидал!
Позволяю ей немного поиграть, ощущая ее теплое дыхание, а потом резко переворачиваюсь и тяну девочку на себя. ва ахает, падает мне на грудь, пытается отстраниться, но я подхватываю ее под бедра и вынуждаю сесть на меня. Одергиваю ее сарафан
— Спусти сарафан! — голос хрипнет и срывается. Ева сглатывает и приоткрывает губки. Эти чертовы губы сводят меня с ума. — Ева, не зли меня, делай что говорю! — Сам тяжело дышу через нос, ощущая, как горячо между ее ножек. — Давай, малышка, медленно спусти лямки, покажи себя… я cкучал…
И девочка, как завороженная, исполняет все, о чем я прошу. Хорошо, сегодня нужно ласково. Все-таки в первый раз. Давай, Давид, будь мягче. Потом ты научишь её выполнять все с полуслова. Потом… А сейчас… Твою мать! Mеня сейчас разорвет от желания! Сарафан спадает с плеч, и мне открывается небольшая упругая молочная грудь с нежно-розовыми уже бесстыдно торчащими сосками. Грудь колышется от тяжелого дыхания, а у меня пульсирует в паху от каждого ее вздоха. тнести бы ее на кровать, но эта комната как нельзя лучше подходит для ее первого раза, здесь пахнет травами, горят свечи и есть масло, чтобы облегчить ее боль.
— Давай mi ni~na, поласкай себя… — Девочка в недоумении распахивает глаза, а мне так нравится ее неопытность и что у нее все впервые будет со мной. — Можешь закрыть глаза, — забираюсь под широкую юбку сарафана и ласкаю бедра, забираясь пальцами под трусики, ощущая, как по ее коже разбегаются мурашки, — обведи соски, поласкай их…
Перехожу на внутреннюю сторону бедра, вожу пальцами по трусикам и хрипло стону, когда Ева откидывает голову и начинает себя ласкать. Она даже не подозревает, насколько сейчас сексуальна и какие грязные желания будит во мне.
— …Вот так, моя маленькая, сожми соски, причини себе легкую боль…
тодвигаю трусики и зверею от того, что она уже влажная.
— Давид! Ой, извините! Мне сказали, что у тебя Лея! — в сознание врывается голос Джуан.
Ева распахивает глаза, застывает, хлопая длинными ресницами, а потом спрыгивает с меня, прикрывает грудь и убегает наверх, отталкивая Джуан, стоящую на пути.
— й, какие мы стеснительные! — смеется Джуан и входит в комнату. я закипаю. Выдыхаю, поднимаюсь с кушетки, чувствуя, как злость берет верх над разумом. — Ну извини, мне сказали — у тебя сеанс массажа, я же не знала, что ты с ней…
Mедленно подхожу к женщине, обхватываю тонкую шею и впечатываю ее в стену. Джуан ахает, распахивает глаза, понимая, что мне совсем не смешно.
— Кто дал тебе право врываться в мой дом?!
— Ты никогда не возражал, — оправдывается она.
— А теперь возражаю! — симаю ее шею и тут же разимаю, поскольку понимаю, что могу реально ее придушить. — Теперь это дом моей будущей жены! И если тебя не приглашали, ты не имеешь право сюда приходить. Новое правило, Джуан — теперь ты стучишь, прежде чем зайти ко мне в кабинет, а еще лучше — ждешь разрешения секретаря! — кидаю ей в лицо. Отхожу, натягиваю а себя штаны и легкую рубашку.