Добрые боги
Шрифт:
– Ладно, ладно: верю, – не дал ему закончить «арестант». – Я видел, как ты с ними дрался. Не отвлеки ты их – быть бы нам обоим покойниками.
Морщась, он стал осторожно ощупывать голову.
– Говоришь, во Вражках знахарка была? Что сказала?
– Чтоб не трясли тебя дорогой сильно и не били больше, иначе не сегодня, так завтра помрёшь, – сказал Ханбей. – А если дать в сухой постели отлежаться, то в три дня оклемаешься – если рана на ноге не загниёт.
– В земле отлежусь. – «Арестант» слабо усмехнулся и спрыгнул с телеги. Но не рассчитал
– Проклятье. Нет у меня… трех дней, – прошептал он.
– У тебя и трех часов нет! – Ханбей наконец-то высвободил палаш и приставил к его горлу. – Говори: ты кто такой и что натворил? Эти люди за тобой явились? Этот, с кровью из ушей – что ты с ним сделал?!
Его трясло.
– Сыпанул за шиворот щепоть крик-травы. А ты не дурак, – нарочито спокойно сказал «арестант» и сел на пятки, утирая рукавом рот. Ханбей шагнул вперёд, не давая ему отодвинуться от оружия.
– Отвечай: кто ты такой? Что этим от тебя было нужно?
– Они думают, я обчистил наместника. Вот и привязались.
– А ты что?
– Ну, по правде, я на самом деле его обчистил. – «Арестант» осклабился. – Поэтому удираю.
– Значит, ты вор. – Ханбей скривился; из всей шевлугской дряни он больше других презирал воров. – Беглый вор. Тебе известно, что повелением герцога преступников, если те противятся аресту, разрешено казнить на месте?
– Вместе с девчонками, которые вышли стирать бельё, и подвернувшимися под руку стражниками? – спокойно уточнил «арестант»
Ханбей вздрогнул, но острия от горла «арестанта» не отвёл.
– Эти головорезы в краденых мундирах – наверняка твои бывшие дружки, – сказал он, удивляясь, что эта мысль пришла к нему так поздно. – Добычу не поделили?
– Ты заблуждаешься: эти двое – действительно люди наместника Шоума. Но не советовал бы обращаться к нему за подтверждением моей правоты. – «Арестант» с гримасой сожаления повёл плечами. – Так что делаем дальше? Будешь мне голову рубить, стражник? – вдруг с вызовом спросил он.
Ханбей стиснул рукоять палаша до боли в пальцах. Ему приходилось попадать в передряги и до сегодняшнего дня; но не казнить.
– Раз ты никак не можешь решиться – у меня есть предложение. – На лицо «арестанта» вернулась натянутая улыбка. – На мою добычу есть покупатель в королевской столице, гостеприимном городе Вертлеке. Поможешь добраться – треть выручки твоя. Двести золотых крон. Купишь хороший дом, заживёшь по-людски.
Ханбей сплюнул.
– С чего такая щедрость?
– Делам мои, сам видишь, нынче плохи. А за мной погоня. Даже если отделаюсь от тебя – один далеко не уеду. Мертвецу деньги без надобности. – «Арестант» криво усмехнулся. – Ты местный, знаешь тут все тропы – из тебя выйдет хороший проводник. Выбирай, стражник! Добротный домишко в предместьях Вертлека – или сырой тюфяк в казармах захолустного гарнизона?
В воздухе зашуршали крылья. Распуганные крик-травой птицы возвращались обратно:
– В какой-нибудь отвратительной дыре, куда тебя непременно отправят – и это если тебе ещё повезёт, – продолжал уговаривать «арестант». – Не надейся, что заслужишь награду, даже если принесёшь герцогу мою голову в мешке. Твой офицер погиб, твой напарник и девчонка жизни лишились, а ты цел-целёхонек: поверь, герцог Эслем иначе представляет себе подвиги. Ну, что скажешь?
Ханбей напряжённо думал.
Он пошёл в стражу не за тем, чтобы сговариваться – даже на время – с ворьём, но это не значило, что он собирался бессмысленно погибнуть или, в соответствии с обидным, но вполне правдоподобным предсказанием закончить свои дни в гнилом бараке где-нибудь в приграничье. Сейчас преимущество было на его стороне, однако Ханбей не чувствовал уверенности в том, что сумеет разделаться с «арестантом» прежде, чем тот выкинет ещё какой-нибудь фокус и отправит его к праотцам.
Но ещё больше тревожили мундиры.
Как бы Ханбею не хотелось думать, что они краденые – о крон-лорде Шоуме всякое говорили, а о герцоге Эслеме – и того хуже. Мог ли крон-лорд держать на службе отряд ищеек-головорезов, ни за что, ни про что убивающих честных людей? Может, и мог.
Тогда преступление следовало пресечь.
Но скромных сил Ханбея для этого точно было не достаточно… И вряд ли стоило надеяться, что герцог Эслем выступит против родича за то, что его люди увлеклись охотой на вора и между делом зарезали несговорчивого лейтенанта с подручным и какую-то крестьянку. Скорее уж, как и говорил «арестант» сошлёт незадачливого стражника, потерявшего офицера, подальше с глаз долой; а то и вовсе повесит, чтоб не болтал.
Тогда как в столице, Вертлеке, порядок охраняла королевская гвардия. Там же располагался штаб тайной полиции лорда Вульбена: уж они-то могли – должны были! – разобраться, что к чему; для них, как говорили, не существовало титулов и чинов. Гвардейцы короля или агенты Вульбена без труда справились бы и с «арестантом», и с кем угодного: следовало только передать его им с рук на руки.
Кроме того – и это тоже имело значение – Ханбею совсем не хотелось своими руками рубить голову тому, кто его, Ханбея, голову только что спас, пусть и только в силу обстоятельств.
– Как мне знать, что ты не обманешь? – спросил Ханбей, чтобы потянуть время и подумать ещё. – Может, у тебя и добычи нет никакой. Лейтенант в твоём барахле ничего важного не нашёл.
– Посмотри в рукояти. – «Арестант» поворотом головы указал на нож, всё ещё торчавший из-под лопатки убийцы. – Там тайник.
– Покажи, – поколебавшись мгновение, потребовал Ханбей. Управиться одной рукой с палашом, а другой вскрыть неизвестный тайник никак бы не получилось.
Он ждал подвоха, но напрасно: «арестант», высвободив нож из тела, неуловимым движением вскрыл рукоять и вытащил из тайника огранённый чёрный камень на золотой цепочке; от него исходило слабое свечение: