Добрые друзья
Шрифт:
— Небось вы, ребята, часто на ярмарках пересекаетесь?
— А то! — пылко ответил Джоби. — Куда ни сунься — везде одни и те же люди. Всюду знакомые лица, год за годом. Сказка!
— Пожалуй… — протянул мистер Окройд и задумался о чем-то своем.
Они пропустили по две пинты в кабачке, где Джоби сразу снискал бешеный успех. Меньше чем за десять минут он завладел вниманием каждого присутствующего. Речь Джоби все больше напоминала стаккато и притом звучала все эффектнее; он осыпал своих слушателей подмигиваниями и дружескими толчками в бок; он показал им, как Бермондси Джек схлопотал от негра, как Дикси Джонс вдарил левой, а его старый друг, Джо Клэпхем, — «лучший боксер второго полусреднего веса в стране,
Они умолкли. В темноту фургона начали прокрадываться странные ночные звуки. Мистер Окройд прислушивался к шорохам и шелестам, как вдруг его напугал громкий печальный крик.
— Ну и звук, а? Прям мурашки продирают.
— Сова, — объяснил Джоби. — Я уж к ним привык. А вот чего терпеть не могу, так это стук трамваев по ночам. В городах с трамваями я не ложусь, пока они не угомонятся. Спать никакой возможности — сердце болит, желудок болит. Ну да ладно, — сонно добавил он, — жизнь хороша, пока ноги ходят да зубы жуют. Надо всякое повидать, пожить хорошенько, а то и помирать жалко. Как считаешь, Джордж?
— Что-то в этом есть, — с истинной браддерсфордской осмотрительностью ответил мистер Окройд. По правде говоря, он до сих пор был немного ошарашен происходящими с ним чудесами. «Надо рассказать Лили про этого малого, — подумал он. — Вот она подивится!» И очень скоро среди дремотных теней он на короткий миг разглядел дочь, улыбающуюся ему через океан.
Утром встали затемно.
— До Рибсдена около часа езды, — объяснил Джоби. — Хочу занять местечко получше.
Они быстро позавтракали чаем и бутербродами с вареной ветчиной, а с первыми лучами солнца, пробившимися из-за туч, уже тряслись по неровной дороге.
— Холодает, — заметил мистер Окройд.
Джоби смерил утро оценивающим взглядом.
— Погода портится. Вот увидишь, сегодня так тепло уже не будет, глядишь, и дождь польет. Не сегодня, так завтра. Дождь нам вреден. Две недели дождей — и я точно пойду к ближайшему ростовщику продавать весь свой скарб. Что там моряки! Кому погода важна, так это нам.
В Рибсдене, приземистом городке вроде Эверуэлла, только покрупней, уже вовсю кипела жизнь. Рынок и ярмарка заняли всю площадь и просочились на несколько ведущих к ней улиц. Джоби, однако, успел занять выгодное место прямо у выхода с площади на главную улицу и, как он позже отметил, «ровно супротив кабака „Рука помощи“». Фургон пришлось оставить в переулке, среди других машин, телег и фургонов, а все необходимое — товар и лоток — они донесли до места сами. Поставив лоток, они начали украшать его резиновыми куклами и зверями, большую часть которых надо было
В конце концов Джоби прикрепил к столбикам у лотка несколько плакатов: «Не забудьте про Маленьких», — кричали они, «В магазинах этого нет», «Мы лидируем. Остальные догоняют», «Английские мастера — лучшие на свете!» (последнее, вероятно, было правдой, вот только на всем товаре мистера Джексона висели иностранные ярлычки). На поперечной балке красовался самый большой и яркий плакат; великолепная алая надпись гласила: «Джоби Джексон снова в городе. Проверенное качество». Джоби с огромным удовлетворением осмотрел дело своих рук и теперь мог со спокойной совестью поболтать с соседями.
Один из них только что застолбил местечко слева от Джоби, поставив на землю столик и ящик. То был высокий потрепанный джентльмен без шляпы, зато во фраке, который сиял на солнце и отливал зеленым в тени. Затылок джентльмена украшала копна седых волос, а спереди блестела лысина. Брови у него были такие кустистые и такие черные, что необходимость в бритье нижней части лица отпадала, коим преимуществом их владелец вовсю пользовался.
— Доброе утро, перфессер, — сказал Джоби этому персонажу.
— Доброе, — ответил профессор громовым басом. — А, мистер Джексон! Рад встрече. Опять мы соседи? Я вас, кажется, видел в Донкастере.
— Верно. Хорошее местечко выбрали, а? — Джоби ткнул пальцем в сторону «Руки помощи».
— Надо же, я и не заметил. Действительно, такое соседство нам на пользу. Было время, когда… — Он не договорил, а только поднес ладонь ко рту, из пещеристых глубин которого донесся звук, напоминающий смех. Затем профессор резко помрачнел. — Вряд ли мне удастся тут подзаработать, мистер Джексон. Это перевалочный пункт, только и всего.
— Та ж беда, — кивнул Джоби. — А где вы были после Донкастера, перфессер?
— О, в безвестных, всеми забытых городишках, — печально пробасил тот. — Рынки маленькие, заказы никудышные, везде только сыр, муслин, утки и куры. Деревенская глушь, мистер Джексон. К тому же я неправильно выбрал призвание. Предложи я народу эликсир от ревматизма или средство для пищеварения, дело бы пошло. Но я знаток характеров и судеб, а это интересно только городским жителям, исключительно городским. Я думал сменить стезю, но не было времени раздобыть пузырьки. Сегодня без пузырьков никуда, люди больше не хотят глотать пилюли, мистер Джексон. Каково? Присмотрите за моим ящиком, пожалуйста. Я вернусь через десять минут. — И профессор куда-то ушел.
— Из этого малого вышел бы знатный оратор, — сказал мистер Окройд, с восторгом выслушавший всю беседу.
— А он и есть оратор, я считаю, — ответил Джоби. — Умный малый, перфессер. Знаю его много лет. Болтает будь здоров — сказка! Что угодно продаст. Никаких расходов, сплошная прибыль — это его принцип. Смышленый малый, образованный — эт самое главное. Нам с тобой никто б не поверил, а ему — верят, каждому слову верят. Хоть воздухом торгуй, честное слово!