Добрые шутки Амура
Шрифт:
— Может, вы и не встречаетесь, но почему вы так похожи на пару? Почему Люк вообще согласился на это, ты думала?
— Да-да, вы и правда, такие няшные, даже если не настоящая пара! Теперь я буду вас шиперить[1].
— Думала, — буркнула я, и отобрала у Яны подушку, что б она её не раздавила в конец. — Но так ничего и не придумала. Я даже возраста его не знаю, не говоря уже о том, что творится в его голове.
— Так в чём проблема, сейчас спросим, — Яна подскочила куда-то убежала с криком «Мамааа!».
Когда она прибежала обратно, мы с Викой валялись на полу и смотрели в потолок, тихо обсуждая произошедшее
«— На твоём месте я бы сгорела от стыда…
— Я уже сгорела, когда на него накричала. Думала, хуже быть не может…
— Может, когда к его бывшей пойдёшь работать.»
Вика надо мной открыто насмехалась, но по-доброму. Сейчас её образ холодной и озлобленной на весь мир девочки куда-то испарился, нарисовав мне новый образ отстранённой от этого мира и загадочной девушки.
— Двадцать три!
— Секунды до твоего убийства? — рассмеялась я и прыгнула на спину вбежавшей Ниловой.
— Да нет, дурында, ему столько лет. Мама сказала, что у него в конце августа день рождения, но это не точно…
Я слезла со спины одноклассницы и сразу же упала на пол.
— Ваша разница и правда шесть лет, как с Олегом.
Пока Нилова смеялась с моего выражения лица, Вика взялась за ноутбук.
— Доверьте это профессионалу, сейчас я найду вам на него всё, что только можно. Люк Гронский, говоришь?
Мы сели позади Цветаевой и стали из-за её спины глядеть на экран ноутбука, на котором открывались сразу несколько вкладок в интернете.
— Шерлок Холмс берётся за дело, — одновременно произнесли мы с Яной и засмеялись, а Вика, не отрываясь от экрана и что-то печатая, серьёзно произнесла:
— Мой кумир Эркюль Пуаро, и сейчас его последователь покажет вам одну свою супер способность.
Следующие полчаса мы наблюдали, как сменяются сайты, с помощью которых Вика ищет всю информацию на человека, возраст которого я узнала всего несколькими минутами ранее.
Благодаря однокласснице я узнала, что Люк переехал в этот город, окончив здесь старшие классы. И глядя на фотографию выпускников его школы, официальный сайт которых Цветаева тоже умудрилась найти, я заметила смутно знакомую девушку, что выпустилась через пару лет после Люка.
Рая. Это девушка была даже в одиннадцатом словно ангел, и я почувствовала, как внутри вновь воспламеняется что-то очень горячее, обжигающее, заставляющее сжимать кулаки до впивания ногтей в кожу.
В интернете даже нашлась страничка в контакте старой школы Гронского, где обсуждались учениками события. Мы нашли посты за те года, когда Гронский еще был учеником, и стали читать про происходящее в стенах его «колонии строго режима». Одни из громких случаев, где Люк был замешан, был вязан с фото, про который он мне рассказывал, но кое-что он всё-таки не досказал. Той самой девушкой была Рая.
Вика захлопнула экран ноутбука, когда все троя одновременно зевнули. Кажется, мы совсем потеряли счёт времени.
— Полчетвёртого. Просто супер, — только сейчас почувствовала резь в глазах и легла под одеяло.
Лиза расположила нас в комнате Яны, где стояла одна кровать, раскладушка и надувной матрас для сна. Последний я и выбрала для своего ночлега, и моему примеру последовали остальные.
Однако когда свет выключили, никто из нас не спешил засыпать. Яна стала рассказывать про новинку какого-то аниме, в котором главный герой вампир влюбился
— В клубе мне показалось, что я встретила одного…
— Парня?! Цветочек, ты влюбилась?!
Привыкшие во тьме глаза разглядели, как рыжеволосая спрыгнула на раскладушку и стала доставать Цветаеву.
— Кто-нибудь, уберите с меня эту обезьяну, — прошептала Вика. — Ты превысила лимит всех прикосновений на пять лет вперед, Нилова.
— Ничего не знаю! Так что за парень?
После этого вопроса я поняла, что до шести мы точно не уснём. Встала с матраса, что бы лучше разглядеть Вику, что впервые заговорила о чём-то таком.
— Он дал мне пиджак, когда я не хотела выходить с туалета.
— И? — потребовали подробностей мы одновременно с Яной.
— Я не сразу поняла, что он спокойно прикасается ко мне, когда поправлял мои ж волосы, потому что моё тело никак не отреагировала. Обычно, когда кто-то дотрагивается до моей кожи шеи, рук, ног или спины, я чувствую странную тупую боль где-то внутри живота, как будто всё стягивается в один узел и меня начинает тошнить.
Хоть и было темно, но мы с Яной переглянулись и удивленно смотрели друг на друга некоторое время. Может Яна и не выполняла просьб Вики насчёт прикосновений, но мы обе всегда считали, что Цветаева просто пытается казаться отстранённой и холодной, как моя подруга Кейт.
— И давно это у тебя? — аккуратно спросила я.
Не хотела бы я жить с такой особенностью.
— Сколько себя помню.
Голос Вики был спокоен, словно она говорила об этом тысячу раз. Но от меня не смогли скрыться нотки грусти.
— Я не представляю, как можно жить без объятий, прикосновений. Это очень грустно, — Яна вновь села на свою кровать и глухо произнесла: — Прости меня.
— Поздно пить боржоми, Нилова. Ты нажила себе очень страшного врага, — отшутилась подруга, после чего сама подняла с раскладушки и села, явно намереваясь продолжить.
— Не всех людей прикосновения мне доставляют дискомфорт, а к некоторым я и вовсе стараюсь привыкнуть, потому что приходится, — сердитый и с нотками упрёка шёпот был явно обращён к Яне. — Самое страшное, что мне не нравились прикосновения мамы.
— Но сейчас же ты привыкла к ним? — расспрос продолжала Нилова, потому что я не хотела выдавать ту жалость, которую явно ненавидела Вика, раз так долго об этом молчала, и которая копилась и приумножалась в моей душе с каждым её словом.
— Сейчас мамы нет. Она и папа погибли в автокатастрофе, и мы с сестрой остались единственными близкими людьми. Диана осталась в Москве работать в фирме папы, а я отправилась к маминой сестре с мужем, и теперь живу с ними в этом городе. Диана бы не вырастила меня нормально и у неё должна быть своя жизнь, мы видимся на каникулах больших и постоянно созваниваемся. Но это… История моей семьи, которую вам не надо знать.