Добрые времена

Евдокимов Дмитрий Валентинович

— Гуляем? — услышал он задорный голосок.

От ствола сосны отделилась женская фигура в мягкой светлой шубе.

— Людмила? — удивился Роман. — И ты в одиночестве? Я думал...

— Что ты думал? — насмешливо спросила она.

— Твое место там, — кивнул он в сторону полуосвещенного корпуса, — на посту царицы бала.

— Надоело быть царицей, — просто, без тени кокетства и даже грустно ответила Людмила, затем с тайным вызовом спросила: — А ты куда собрался?

Тот пожал плечами:

— Как

куда? Домой.

— А Лада где?

— При чем тут Лада? — снова рассердился Роман.

— Так вы же неразлучны.

— Ничего подобного! — зачем-то вдруг соврал Роман. — Так, встречаемся иногда.

— Ах, иногда. Что ж, тогда пошли вместе. Мне тоже в город. — Людмила снова стала озорной и веселой. — Возьми меня под руку. Да не двумя пальчиками, а покрепче. Вот так. А то у меня сапоги, видишь, на каких каблучках. Грохнусь, — не соберешь!

— Соберу как-нибудь! — пробормотал Роман.

— Как-нибудь не надо! — с двусмысленным смешком произнесла Людмила.

Они шли по петляющей между высокими сугробами укатанной дороге. Иногда Людмила с визгом поскальзывалась и повисала на Романе, которому приходилось прикладывать немало усилий, чтобы удержать эту высокую и весьма тяжелую девицу. В конце концов он все-таки не удержал ее, и они вместе покатились в сугроб, долго хохотали, пытались выбраться из него. Незаметно подошли к сонному, пустому городу. У переулка, ведущего к общежитию, Роман машинально замедлил шаг, потом спохватился, как бы его не упрекнули в невежливости, и спросил:

— А где ты живешь?

— Не волнуйся, в двух шагах от твоего общежития. Так что можешь не провожать! — с обидой сказала все понявшая Людмила.

— Нет, нет, я провожу обязательно! — твердо сказал Роман. — Вдруг какие-нибудь хулиганы привяжутся.

— Не боюсь хулиганов, — насмешливо ответила Людмила. — Впрочем, если хочешь, проводи. С таким видным кавалером пройтись приятно.

Ее дом действительно был всего в одном квартале от общежития. Они остановились у подъезда.

— Как быстро дошли, — пробормотал Роман. — Даже жалко.

Он легонько обнял ее за плечи и осторожно поцеловал. Ожидаемого сопротивления не последовало. Она смотрела на него испытующе и несколько насмешливо.

— Что? — спросил Роман.

— Какой ты холодный! — сказала Людмила. — И ноги, наверное, все в снегу.

— Это точно, — согласился Роман. — Сейчас бы на русскую печку...

— Идем, обогрею, — пригласила Людмила. — У меня даже коньячок есть.

— А ты одна живешь?

— С соседкой. Так пошли? Что стоять-то?

Они вошли в по-старинному просторную прихожую.

— Раздевайся, раздевайся. Разговаривай нормально. Соседка у меня глухая, не разбудишь. Проходи сюда.

Она щелкнула выключателем, и Роман увидел уютную комнату.

— Вот

садись сюда, за стол, — командовала Людмила. — Ну-ка, покажи носки. Так и есть, мокрые. Снимай. Сейчас дам свои шерстяные. Я в них на лыжах хожу, так что они номера на два больше. Будут тебе как раз. Ну, посиди, я сейчас.

Она вернулась минут через десять уже в голубом стеганом халатике.

— Сняла с себя все. Устаешь в этой сбруе, — просто объяснила Людмила, расставляя на столе рюмки и тарелочки.

— Я есть не хочу, — запротестовал Роман.

— А мы не есть, только закусывать будем, — озорно рассмеялась Людмила.

— Да не суетись ты, — протестовал Роман.

— Сейчас, сейчас!

Наконец она села рядом так близко, что касалась его плечом.

— За что мы выпьем? — спросила Людмила.

— За Новый год, за новое счастье!

— Правильно, за новое счастье!

Она выпила и подставила свои полные губы. Роман тоже выпил и неторопливо поцеловал ее.

— Как, сладко? Правда, лучше закуски? — рассмеялась Людмила. — Согрелся, или еще по одной?

Потом она резво вскочила, подбежала к стоявшей в углу радиоле, поставила пластинку и снова села рядом с ним, прижавшись уже всем телом.

— Так хорошо!

Музыка и коньяк туманили голову. Людмила с готовностью отвечала на его объятия и льнула к нему все больше. Неожиданно она отпрянула.

— Подожди, Рома, — сказала жарким шепотом. — Я хочу сказать...

— Зачем говорить? — снова потянулся к ней Роман.

— Нет, послушай меня. Я ведь не девочка...

Роман рассмеялся, вспомнив свой разговор с Ладой.

— Ну, и я не мальчик.

— Но пойми меня правильно. Если это случится сегодня, не прощу ни себе, ни тебе. И встречаться мы с тобой больше никогда не будем. Вот выбирай. Или потерпи, тогда, может, в следующий раз... Или...

«Следующего раза может и не быть», — мелькнула у Романа ироническая мысль, и он тоже жарким шепотом сказал:

— Или!

— Тогда подожди, я разденусь.

Свет погас, и он услышал:

— Иди сюда!

Скидывая на ходу все с себя, Роман ринулся на зов.

— Да тише ты. Как зверь голодный, — шептала Людмила.

— Какая ты богатая, — прошептал он ей на ухо.

— Хорошего человека должно быть много! — ответила она полусонно.

Роман проснулся, как от испуга. Ему почудилось, что на него укоризненно смотрит Лада. Он повернул голову и при утреннем сумеречном свете принялся рассматривать лицо Людмилы. Ему стало как-то нехорошо, стыдно, неуютно, будто он совершил предательство. Но вот сонная, еще не открывшая глаз Людмила вновь потянулась к нему и стала жарко целовать в лоб, нос, губы. Неожиданно Роман почувствовал, что на него что-то капнуло.