Добрый
Шрифт:
— Не ори. Гургутов разбудишь.
После этого призыва я понял, что проснулся, и решил открыть глаза. Картина вокруг была умиротворяющая. Просторная поляна. Костёр посередине. Гургуты, спящие вповалку кто где придётся, в разнообразных позах. И птице-баба, торчащая столбом посреди этой идиллии.
— Я просила меня так не называть, даже мысленно, — проворчала трёхметровое создание, перебив моё уже готовое сорваться с губ «здрасьте».
— Ну извини… те, — проворчал я в ответ на упрёк. — Имени своего ты
— А головка я, вижу, не зажила. Всё провалами в памяти страдаем.
— Это сейчас к чему?
— Это к тому, что я говорила, как меня называть.
— Это, в смысле, Болотной ведьмой? — на всякий случай осведомился я.
— Это просто Болотной ведьмой. Других смыслов искать не нужно.
Я пристально окинул взглядом эту птице-бабу, сначала в головы до ног. Потом не менее пристально с ног до головы. Потом ещё раз с головы до ног, уже останавливаясь на каждом элементе.
— Нет, — резюмировал я.
— Что «нет»?
— Сходства нет.
— Ах, вот ты о чём, — рассмеялась птице-баба. — А если так?
На миг костёр, горевший посередине поляны, вспыхнул нереально ярким светом. В глазах у меня зажглась вспышка сверхновой, на несколько минут погрузив в ярко-тягучий белый свет абсолютной слепоты. Слышался только смех, колокольцами звеневший в ушах.
Наверное, в лицо мне прыснули водой. Не в том смысле, что «наверное, прыснули», а в том, что «наверное, водой». Когда я стёр с лица эту приятственную жидкость, сверхновая погасла и зрение вернулось ко мне.
— А теперь сходство есть?
Признаться, первый порыв у меня был задушить кое-кого в объятьях. Или надавать по пятой точке со всей прилежностью. Эти два чувства так сильно боролись во мне, что с места я в итоге не сдвинулся.
— Болотная? — уточнил я.
— Ведьма, — подправила та, что стояла передо мной.
— И где шлялась? К чему был весь этот маскарад с птицей? Почему гургуты спят, а не просто обездвижены? И вообще, ты хоть понимаешь, зачем мы сюда попёрлись таким скопом? Не ты ли должна держать гургутов на болотах? Ты знаешь, что вождь уже союз с Хлоей собрался заключать? А Хлоя теперь… ты хоть представляешь, кто она? И…
— Стоп! — остановила меня Болотная. — Нет, опять не понимаю, что она в тебе нашла.
— Да кто она-то?!
— Вот я же говорю: головой ушибленный, и это не лечится. Да ещё и зрение страдает, наблюдательности никакой и сотня непонятных, отвратительных мелочей. Нет, я бы такого пристукнула из милосердных соображений, а она…
И тут я понял, точнее, увидел, что эта Болотная совсем не Болотная. Нет, сходство, как говорится, налицо. Но вот только это не она. Вот чувствую, что не она, хотя зрением и не вижу. Зрению-то она и она. А не она вовсе.
— Хватит! — остановила меня ведьма. — Ты мне на старости лет весь мозг сломаешь
— Значит, на старости?
— Значит, на ней, — подтвердила ведьма. — А то, что ты сейчас видишь, было…
Ведьма закатила глазки, подсчитывая, сколько же лет назад у неё там что-то было. А вот я, глядючи на неё, точно понял, что не она. Я, конечно, не настолько тесно, как хотелось бы, был знаком с Болотной ведьмой. Но и того знакомства было достаточно, чтобы понять, что вот с этой особой у меня ничего не было.
— Вот дать бы тебе клювом по голове, — вывела меня из размышлений Болотная.
— Это ещё с какого? праведно возмутился я. Вас-то я где через дорогу не перевёл?
— Да я бы даже не плюнула в твою сторону. А вот внучка что в тебе нашла — не понятно.
— Минуточку. Давайте внесём ясность. Внучка — это та, о ком я подумал?
— Отшлёпать бы её, но теперь поздно, — проворчала ведьма.
— А отшлёпать за что?
— Да за тебя, поганца.
— Стоп! У нас ничего не было.
— Да тебя за это вообще прибить надо!
— Нормальный расклад. Интересно, есть предел трекнутости на голову в этом мире?! Вот если бы у нас что-то было — то вот оно было бы вот самое то. А если ничего не было — то секир башка, и хорошо, если только башка. Что с моральными принципами, тётенька? Куда катится этот окончательно свихнувшийся мир?
— Куда надо, туда и катится. Тебя позабыл спросить.
— А если сейчас отставить отшепанья, прибития и прочие репрессивные меры и встать на рельсы конструктивного диалога, то какие конкретно претензии?
— Ты вот это сейчас с кем? — уточнила ведьма.
— Я говорю, что такого мы вытворили вместе с твоей внучкой, что её бабушка так захлопала крыльями?
— В том-то и дело, что ничего. У Болотных ведь оно один раз и на всю жизнь. А вы! Зла на вас не хватает.
— Сейчас я впаду в ступор непонимания. Что один раз? На какую жизнь?
— Любовь один раз. И на всю жизнь.
— Так. Понятно. А я тут с какого?
— Ты позлить меня решил или правда такой идиот?
— Допустим, второе, — не стал я строить из себя умного.
— У Болотных ведьм дети только по любви. А любовь одна и на всю жизнь. Чего не понятно?
— Ты хочешь сказать, что эта любовь я?! И твоя внучка со мной…
— Дошло наконец!
— Трендец! Прямо не мир, а собрание…
Слов, чтобы достойно выразить свою мысль, у меня сходу не подобралось и обратиться за подсказкой было не к кому. И на душе как-то в один миг стало тоскливо. Но, как ни странно, напиться не хотелось, и это уже пугало не на шутку. Всё в мире проходящее. А вот чтобы напиться не хотелось… Вот тут уже стоит призадуматься, пригорюниться, и, чего там греха таить, впасть в некоторую панику.