Шрифт:
Александр Белаш (Hочной Ветер)
Доцент Чайкин
Любовница ректора - Змея-В-Шоколаде, зав.кафедрой неорганической химии и зам. по изданию научных работ. Экзамены через нее сдаются просто - полторы тыщи на стол или в СКВ по курсу, и гуляй, Вася. У кого денег нет - те учат, у кого есть платят, будто ум можно купить, а потом они нас лечить будут. А может, и не нас - когда я к Змее заглянул, с ней там два бритых жвачных говорили:
– Деньги взяла, да? а пацана не зачислила, да? на счетчик поставим, ваще. У пацана уже место
Здоровья тем спецпациентам, и побольше, чтоб выжить под опекой такого пацана. Я обошел сопящих буйволов:
– Вероника Арнольдовна, здрасьте, извините..
– Вы кто?!
– она шарахнулась в кресле.
– Я по поводу краснухи.. Моя статья..
Тут закурлыкал телефон, Змея цапнула трубку:
– Але? Балтимор?! Сереженька, ты!? ой, здравствуй! Хав дуй ду? как - в тюрьму? почему? какое золото? залог тридцать тысяч? а может, лучше сдернешь в Канаду, пока я деньги найду?..
Храм науки.. Я поклонился быкам и задним ходом вышел из святилища. Hадо ехать к Чайкину; может, он в курсе, как там поживает моя статья. Hочью поезд, а надо еще шефу аспирантуры коньяк поставить.
Доцент Чайкин, инфекционист, приехал в институт из какой-то Гвинеи. Он там врачевал среди племен аткуда и аттуда (еще там были и хирург, и терапевт - по штуке на всю страну); президент, сержант Джу Тараканьо, ему именной АК подарил. А еще Чайкин воевал с колдунами-ндуками, насылавшими засуху, падеж скота и женское бесплодие; ему ядовитых змей в постель подкидывали, смертный корень в пищу подсыпали - ничего его не брало, ни дизентерия, ни малярия; Чайкин сам себе в бреду капельницы ставил. Колдуны отступились и признали, что самый могучий ндука - это он, Чайкин, а на прощанье в аэропорту вручили ему амулет - крокодилье естество, гвоздем проткнутое, знак одоления природы разумом.
– О, привет!
– светло и радостно встретил меня Чайкин в психбольной пижаме.
– А поедем на дачу, яблок дам, вина домашнего! И помидоров завал - у тебя ведро есть?
Ведро он мне одолжил свое - и как был, в пижаме, пошел со мной в гараж. Его ЛуАЗ по-прежнему просил пулю в ухо - даже сильней, чем в прошлом году. Куда-то пропали стекла из дверц, а в целости машину держали проволочные стяжки, и дно не было сплошным.
– Садись!
– Чайкин сплел пальцами торчащие проводки; ЛуАЗ затрясло.
– Хорошо, что ты вовремя приехал! а то я собрался - как картошку вырою - в Давосе лекции читать, в Швейцарии. Меня там ждут.
До Базарной (быв.Героев Труда) площади мы говорили о тропических глистах и язвах; мне никак не удавалось переключить Чайкина на затерявшуюся статью. Потом он вспомнил о своей сестре:
– Она вышла замуж за хохла - с дальнего хутора, где по-русски не знают и едят одно сало. Он выучился на офицера и развелся с ней. А ее в виде неполной семьи в Израиль не берут! звоню ему сколько ты хочешь тут работать вышибалой? тут же они свелись, въехали
При повороте на узенькую Золотарскую (быв.Краснопутейскую) ЛуАЗ раскашлялся и поехал рывками, издыхая; сзади нас грозно замычала иномарка, похожая на глыбу черного льда.
– Твой кадиллак мне в бампер не уперся, - пропел Чайкин, приглаживая волосы перед зеркальцем и обретая глупанутый вид. Это аккумулятор! я его давно не заряжал.
ЛуАЗ умер и встал; из черной глыбы вышел двоюродный брат тех, кто стращал Змею счетчиком.
– Ты, это!
– начал он, но Чайкин жалобно заблеял, а я извинился за него:
– Он немой, ходить не может. А я не вижу ничего, - и в доказательство, собрав глаза в кучу, начал тыкать в свои окуляры. Чайкин от полноты счастья засмеялся как дурак.
– Кал-леки, - выдохнул бугай, руками выпихивая ЛуАЗ на тротуар.
– Дома надо сидеть!
– Вот, теперь и поговорить можно!
– потянулся Чайкин, - все равно мы никуда не поедем. Ты Аллу Петровну помнишь? Представляешь, уехала в Германию - у ее Иннокентия там муж умер и завещал особняк двухэтажный. А кстати - вы у себя мозги на коровье бешенство проверяете?
– Матюнич, - весь переполненный мыслями, задвигал Чайкин через минуту-две, - утверждает, что сифилис не заразен! да-да, прямо вот так! С другой стороны, есть мнение, что все инфекционные болезни вызываются слизистым грибом - он видоизменяется, и.. Слушай, нам нужен аккумулятор! я сейчас.
Он подергал дверцу, потом вынул ее и ушел. Я не успел придти в себя, когда он вернулся, а за ним какой-то двухметровый мальчик нес черный ящик с клеммами - благоговейно, как ковчег завета.
– Дух!
– взмахнул руками и пижамой Чайкин.
– Здоровый дух здоровое тело! Оздоравливай дух, ешь растительную пищу и очищайся от шлаков, в этом спасение. Будь праведен и правдив.
– Я бы исповедался, - виновато промямлил парень, - но час назад циклодол принял - депресс заколебал..
– Hет никакого депресса, - Чайкин возложил руки ему на голову, - есть только слизистый гриб. Он - зло.
– А как с ним, с грибом-то?..
– парень млел от близости гуру.
– Очищайся. Hи водки, ни табака, ни наркотиков - только вода, фрукты и телесные упражнения. Так победишь в себе гриб! иди, - он поцеловал согбенного неофита и полез менять аккумулятор..
..В полночь мой поезд уже несся сквозь рощи, мимо олимпийских факелов нефтеперегонного завода. Опустив вагонное окно, я подставил лицо ветру и старался надышаться впрок воздухом блаженного безумия. Завтра с утра на работу! но меня не стошнит, я не полезу в аптечку за циклодолом и сибазоном, я не замкнусь в холодном отупеньи чувств. Я видел Чайкина, я говорил с ним, и я снова знаю - ТАК жить можно.
И только так.