Дочь дракона и попаданки в интересном положении
Шрифт:
– Когда оказался здесь, в академии.
Прикрыла глаза. Уже легче. Он явился, не зная о беременности.
И сейчас ни о чем не спрашивает. Не настаивает. Не давит. Потому что понимает меня, оберегает и любит? Или потому, что ему не столь важно?!
Продолжаю смотреть в его глаза. И вырывается вопрос, который меня мучает все время:
– Ты в самом деле меня любишь? Как девушку, как женщину. Не как подругу.
Мне страшно услышать ответ. Очень страшно. И, тем не
– Мне всегда нравилась твоя сила духа, Лали! Ты всегда была особенной для меня. Но я знал, что ты маленькая. И не смотрел на тебя, как на девушку.
До того момента, как мы вновь встретились в прошлом году. Я тогда неожиданно поймал себя на том, что засматриваюсь на тебя. Не так на подругу. И тогда же прекратил наше общение. Для меня ты все еще оставалась юной. Под запретом были даже мысли в этом плане. Хотя тогда ты уже выглядела, как девушка. И я знал, что в этом возрасте в мире твоей матери уже становятся совершеннолетними.
Уже легче! Я привлекаю Эрриха, как женщина. Но меня интересует не только этот аспект. Потому слушаю дальше. Внимательно слушаю. Ловлю каждое слово.
– Твоя просьба о помощи. Побег, решение попасть в академию химер. Новая встреча. Я с трудом держал себя в рамках. С трудом заставлял себя воспринимать тебя, как друга. Запрещал себе думать о тебе в другом плане. Пока не осознал. Не почувствовал. У нас, химер, очень много различных секретов. И когда я осматривал твою ауру и энергетические потоки изучал, то выяснил, что ты уже взрослая по меркам нашего мира тоже.
И был удивлен. Тогда я еще не знал, что драконица твоя очнулась, но ее усыпили. Это преступление, Лали!
– За которое дед ответил!
– говорю я.
Просто знаю Эррихандера. Он никому не позволял и не позволит меня обидеть. А то, что со мной пытались сделать, это практически покушение на жизнь. И совершили это по приказу моего деда Императора. Хотя он и руководствовался при этом вроде как заботой обо мне.
– Ответил, - подтверждает Эррих, и я понимаю, химера тоже не остался в стороне.
– Что ты сделал?
– спрашиваю с беспокойством.
Император является моим дедом. И мне многое позволительно в отношении него. Но Эррих... Если выяснится, что он каким-либо образом навредил Импераору драконьей Империии...
– Я же говорил, Лали! Тебе не нужно переживать, тревожиться, волноваться и беспокоиться о чем-либо. Я все решаю. А ты просто говори, чего тебе хочется. Договорились?!
И да, я тебя люблю! Не как друга или подругу. Люблю тебя, как мужчина свою избранницу. Свою единственную, Лали!
Я ведь решил тогда дожидаться твоего официального совершеннолетия. И присматривать
Выдохнула. Любит! Остальное не важно!
Это я так думала. А Эррих, он предпочитает все держать под контролем. Потому в этот раз не спрашивал, выйду ли я за него. О, нет! Эррихандер поступил в своем духе.
– Так когда свадьба, любимая? Ты учти, я сейчас уйду. И ночи мы будем проводить раздельно. Пока ты не ответишь согласием в храме, родная!
Не поняла! Это что такое?! Шантаж?!
Ну, все! Он...
Я уже опять собиралась высказаться. Но... вновь прикусила язык. Становлюсь мудрее? Неприятно, конечно, что он все решил за нас двоих. Но я сама виновата. Оскорбила отказом. А такое гордые химеры, по идее, вообще не прощают!
А Эррихандер вернулся. И... кстати, об этом.
– Ты предлагаешь брак только потому, что у нас будет ребенок?
– спрашиваю в лоб.
– Я предлагал брак сразу после того, как сделал тебя женщиной, - напомнил он в ответ.
– Но, если тебе этого мало. Я уже два года назад решил, что ты станешь моей женой. И лишь ждал момента, когда ты вырастешь.
– И предлагал мне обратить внимание на других мужчин, помнится!
– говорю ехидно так.
– В тот момент я испугался, Лали! Впервые в жизни я боялся потерять контроль. И скрывал за этим собственные чувства. Страх поддаться искушению. Спрятать тебя от всего мира, сделать своей и никогда не отпускать.
А другие... я бы не позволил никому прикоснуться к тебе. А те, кто на это решился, уже наказаны.
Значит, не только я постаралась с наказанием Соара и Рионея? Это приятно. Но важно другое. Химерам не ведом страх. И это признание Эрриха говорит о многом. Действительно, любит.
– Я тоже тебя люблю!
– призналась в ответ.
А он словно еще не до конца поверил в то, что это правда. Радость в глазах мелькнула, конечно. Как и сомнение.
– Не веришь?
– удивилась вслух.
Если уж мы обсуждаем наши отношения, то нужно все прояснить.
– Поверю, когда услышу “согласна” в храме, - произнес мужчина.
Откровенно. Теперь мне еще больше понятна его реакция на мой отказ выйти замуж. Эррих не просто оскорблен этим. Он сомневается теперь в моих чувствах.
И он прав. В том, что брачный обряд расставит все по своим местам.
– Тогда зачем окладывать на завтра то, что можно сделать сегодня?
– спрашиваю я.
И он вдруг светлеет лицом. Мрачность с лица уходит. Морщинка на лбу разглаживается. Глаза... они лучатся счастьем. Впервые замечаю. Неужели не верил в мое согласие? Даже будучи в курсе моего интересного положения?