Дочь дьявола, Богданова Марина

Дочь дьявола

на обложку

Богданова Марина

Шрифт:

empty-line/>

– Список твоих прегрешений не маленький, но ты можешь их искупить, став участником моих опытов, - сказал Алан.

– Что? Нет, нет, не надо.

– Надо, Отар, надо, ты заноза в заднице многих, - кивнул Вацлав и обратился к Алану: - Мне кажется, вся его неприязнь к аугментированным связана с «Синдромом Дерроу».

– Ну значит вживим ему аугментацию и посмотрим, как он будет

себя вести, - сказал Алан.

Отар всё ещё сопротивлялся, неожиданно он начал просить прощения у Вацлава и умолял его отпустить, но Вацлав только повторил слова Алана, что за пребывание на острове Отара Ботковели многие заплатили, так что ему остаётся только терпеть все опыты, которые будет проводить на нём Алан.

Глава 7

– С чего начнём, мастер? – спросил Вацлав у Алана.

– С чего-то более лёгкого, надо проверить его болевой порог, - предложил Алан.

Тогда Вацлав предложил вживить Отару инфолинк, это самая безопасная аугментация и самая нужная. Алан тут же согласился, но сказал, что будет работать без наркоза, что немного смутило Вацлава, ведь когда он сменял аугментацию наёмнику, то небольшую дозу он всё же ему вколол.

– Он же ваш враг! – удивился Алан.

– Да, но я…

– Вы всё ещё такой же добродушный, это было видно сразу, когда вы только прибыли на остров, - улыбнулся Алан.

– Он всегда был мягким, - кряхтя, рассмеялся Отар и тут же получил оплеуху от Алана. Похоже, Алан не любил, когда подопытные, отмеченные особым знаком, а точнее, предоставленные ему полицией, так себя ведут.

– Вот мой наркоз, а теперь приступайте, я с этими микровещами не связан, -

сказал Алан.

Вацлав приступил к работе, а Алан следил за каждым его шагом, как будто бы он был протеже, а не наоборот, и даже записывал что-то в свой блокнот. Работа завершилась к вечеру, и Алан сказал Вацлаву, чтобы тот шёл в дом, а он проследит за тем, как приживается аугментация. Вацлав кивнул и, вернувшись в дом, рухнул в свою кровать.

Сон так и не приходил, ему было интересно, как там Отар, да и к тому же какое-то странное чувство охватило Вацлава, что-то не так на этом острове, он как-то на него влияет, хотя он даже не подписывал никаких контрактов.

Ночью дом полностью погрузился во мрак, даже за стенами особняка было тихо. Все обитатели уже спали, но вдруг он услышал тихие женские шаги за дверью. Он открыл дверь и увидел силуэт Катарины, она спустилась вниз и направилась к выходу. Поначалу Вацлав подумал, что она беспокоится за отца, но она шла в другую сторону, куда-то в глушь острова, и это заинтересовало Вацлава. Дочь совсем как отец, в плане того, что живёт на острове и мало когда бывает дома.

Вацлав так и не уснул, а чтобы как-то скоротать ночь до утра и следующей работы, он тоже решил прогуляться вокруг дома, забыв про предостережения от Иденшоу. Взяв с собой фонарик и одевшись потеплее, он вышел из своей комнаты, а затем из особняка. Ночь стояла лунная и тихая, но эта безмолвная темнота не давала повода её бояться.

Особняк был ограждён со всех сторон, и у него было всего два выхода, один на причал через веранду, а второй куда-то вглубь острова.

«Она пошла туда», - подумал Вацлав и решил пойти по следам Катарины.

Тут он себя поймал на мысли, что влюбился в дочь Алана с первого взгляда, вот только она не даёт чувствам выхода, даже когда она разговаривает с Вацлавом, она достаточно холодна в общении.

Набравшись смелости, Вацлав открыл вторые ворота и ступил в неизвестном направлении. Дорога петляла между скалами и редкой растительностью, потом вывела на перекрёсток.

– Отлично, я на перекрёстке, который исполняет желания, - улыбнулся Вацлав про себя.

Он в шутку мог загадать желания, но помнил, что одно уже было по неосторожности загадано, и теперь он стал превращаться во второго Алана Мортона. Поэтому он решил добиться внимания Катарины без помощи острова. Но вот в какую сторону пошла Катарина, он не знал, её следов нигде не было. Поэтому он решил опробовать все дороги. Две вернули его обратно к дому, третья вела к форту, где работал Алан, а на последнюю не хватило сил, и смирившись с этим, Вацлав вернулся в особняк.