Дочь химеролога
Шрифт:
Лишь одно существо, в серых необычных доспехах и глухой серебристой маске, находящееся на стене замка и свободно перемещающееся небольшими прыжками по зубцам вслед за двигающимися куклами, испытывало только легкое удивление. Впрочем, оно не мешало тщательно контролировать происходящее и пребывать в готовности выстрелить, как только представится новая возможность. Оплата получена, и заказ должен быть выполнен. А озвученная недавно просьба… что же, шанс будет предоставлен, но не более. Нет веры, в то, что у «этого» может все получиться. «Цель» действительно необычна, что доказали первые две стрелы. Уже давно существо не промахивалось. Очень. И стрелу в воздухе никто ему не сбивал простой рукой. Старые, смутно знакомые ощущения. Да, в этот раз «охота» действительно обещает быть интересной. Впервые за
…
Наклон, разворот, прогиб. Пропустить мимо лица копье, затем, повернувшись боком, уклониться от меча. Прыжок, кувырок, мягкий перекат за стенку очередной постройки (даже не пытаясь понять, что это). Подпрыгнуть, оттолкнуться от навеса, отбить руками стремительно несущиеся в тело лезвия мечей. Пробежать (буквально пара шагов) по вытянувшемуся в выпаде древку копья. Опять кувырок, скольжение по земле, прогиб назад и обратно в стойку.
…
Увы, несмотря на все полыхающие в памяти «знания», проявившееся умение «видеть», периодические подсказки Сати и стремление как можно быстрее закончить этот бой — ничего не получалось. Да, я успевал уклониться или отбить наносимые удары, начиная делать «до», что и спасало, но на этом все успехи заканчивались. Нет, несколько раз коснуться противников смог, но уже на пределе движения и серьезных повреждений куклам не нанес. А приблизиться для более сильного удара рукой или ногой, да даже просто схватить (хоть за лезвие), мелькавшее вокруг тела в смертоносном танце, оружие, никак не выходило. Куклы явно были осведомлены о моих возможностях, включая силу, и сразу разрывали дистанцию, что, впрочем, не мешало им через мгновение атаковать вновь. Одновременная слаженная «работа», в разных плоскостях и с неожиданных направлений еще более осложняли ситуацию.
А ведь еще приходилось постоянно контролировать и окружающую обстановку. Нет, те слабоумные, что решили помочь куклам даже несколько развлекли. Уж на один простой удар, пробегая или пролетая мимо, меня хватало, а им-то тем более. Даже ощутил небольшое сожаление, что остальные резко поумнели. Арбалетчики тоже что-то попытались изобразить, но после того как пара из них свесилась со стены, с возвращенными обратно «подарками», резко утихли. А неплохие, кстати, оказались болты, целиком металлические и баланс хороший, увы, только куклы легко от них уклонялись. Напрягал неизвестный лучник. Я прямо чувствовал равнодушно-оценивающий взгляд. Он явно выжидал, только вот чего?
Несколько попыток банально сбежать и проникнуть в замок тоже провалилось, едва не кончившись для меня потерей артефакта. Хорошо, что он был сделан достаточно прочно и вполне благополучно смог перенести несколько ударов, отделавшись только частично разрезанной оболочкой, что, к счастью, не повлияло на его работу. Да и мест где можно было это сделать, оказалось крайне мало. Прыгнуть с крыши какой-нибудь постройки к арочному переходу или на стену донжона, а затем в окно, не получалось, просто сбивали прямо в воздухе. Оказалось, что противники могут прыгать не хуже, да еще и с подскоком, помогая друг другу. А внизу все было перекрыто сплошными ловушками. К счастью, только почти все (Сати очень хорошо полазила по замку), но до этого «почти» добраться никак не выходило. И наконец, сам кукольник, несмотря на видимую доступность, оградил себя барьером, который тоже требовал времени на преодоление и поэтому служил скорее еще одним развлечением, каждый раз, так забавно дергаясь, когда я бил по его защите.
Кстати, постепенно выявились несколько неприятных для меня моментов. Во-первых, само наличие артефакта за спиной. Раньше это не давало о себе так сильно знать и хотя чувствовалось, но компенсировалось заведомо более высокой скоростью, чем у противников, однако сейчас… Банальное смещение центра тяжести тела и инерция. Особенно с учетом того, что артефакт болтался за спиной на одной лямке, постоянно заставляя отвлекаться на дополнительный контроль. Мелькнувшие вместе с осознанием «картинки», только удостоверили факт, не в силах чем-либо помочь. Основополагающие законы физического мира незыблемы, даже если на него можно влиять магией.
…
— «Блин,
— «Не отвлекайся, братик!»
— «Ага! Ой… Было близко…»
…
Во-вторых, прямо вытекало из предыдущего пункта. Поскольку энергия шла из внешнего источника, то существовала небольшая, но задержка, между ее получением и усваиванием. Раньше не замечаемая из-за, в общем, довольно коротких боев, но теперь отдающая ломотой в потихоньку наливающихся неприятной тяжестью мышцах. А времени остановиться и хоть чуть-чуть передохнуть, просто не было. Даже дыхание стало сдавать свои позиции, становясь более судорожным.
В-третьих, замыкало эту цепочку. Все та же самая энергия. Она банально уходила в никуда. Не понимаю почему, но я прямо ощущал, что до этого почти полный, артефакт был на одну треть уже пуст. Если так дальше пойдет, то и отнимать его не надо будет. Увы, когда «батарейка» садится, кролик маршировать уже не может.
…
Бой тем временем ощутимо затягивался, превращаясь в бесконечную череду уклонений от ударов и попыток нанести их самому. Долго так продолжаться не могло, тем более что куклы, по неизвестной для меня причине, стали все больше ускоряться. Единственное, что могло сейчас спасти, это «мерцание», ужасно неторопливо восстанавливающееся после второго применения. Увы, но принудительно, несмотря на все попытки, запускаться оно никак почему-то не хотело, выдавая надпись о невозможности виду «деструктивного воздействия».
А потом я ошибся. Вернее, подвел камень в стене постройки, на который я оперся ногой, чтобы в очередной раз уклониться. Банально шевельнувшись от моего движения он «подарил» лишнее и совершенно не нужное мгновение на восстановление равновесия и как следствие прилетевший в бок выпад мечом. Находившийся почти на пределе «покров» не выдержал.
Нет, сильно больно не было. Итак, тело жгло везде, где только можно. Но время, пусть и короткое, потраченное на прыжок назад и попытку начать «танец» заново, оказалось слишком большим. В плечо ударило копье, срезая лямку рюкзака. Последовала еще одна потеря равновесия, кувырок на пределе сил в сторону с подхватыванием падающего со спины артефакта и возникшее осознание, что меня сейчас просто насадят на меч, как жука на булавку. Мир, обжигая нестерпимым жаром, остановился. И уже понимая, что дальнейшее продолжение боя ведет к заведомому поражению, а также не в силах найти другое решение, я рискнул. Стиснув зубы и не давая себе попытки передумать, вместо уклонения сам шагнул навстречу. Вот теперь это было действительно больно!
Но результат все-таки того стоил, наконец-то, позволив приблизиться к нанесшей удар кукле на столь нужное расстояние. И глядя прямо в глаза хотя и осознавшего, уже теперь свою ошибку, но не успевающего ничего сделать мальчика, я совершил столь долгожданный выпад рукой, неожиданно для самого себя хрипло вытолкнув из судорожно сжимавшихся легких:
— Ты, мой!
Да, спустя мгновение он дернулся и отпрыгнул, отпустив застрявший в моем животе меч. Вот только, как долго может оставаться в теле жизнь, если из него вырвать самое важное — сердце? Нет, чувства торжества не было. Лишь сильная усталость, боль во всем теле, особенно (что совсем неудивительно) там, где торчал меч, и попытка хоть немного больше вобрать в грудь воздуха, чем получалось до этого.
В уши ворвался, практически нечленораздельный визг кукольника. С по-прежнему вытянутой руки, сжимавшей, дернувшийся в последний раз прямо под пальцами, кровавый комок, на землю неторопливо упали несколько капель. Красная, липкая струя, облив меня, щедро брызнула из зияющей раны, и уже мертвое тело медленно опустилось на землю, сверкнув напоследок улыбкой облегчения на лице. Возникло ощущение, что, уже осознавая свою смерть, кукла… обрадовалась?! Странно. В глазах, замершей напротив девочки, пробежала ясно видимая и неожиданно ощущаемая волна эмоций. Растерянность, неверие, осознание, затем боль от произошедшего и непонятная надежда, которая вновь сменилась мрачной решительностью.