Дочь химеролога
Шрифт:
Кошкодевушка Талика
Сознание вернулось как-то постепенно, вместе со странным и очень приятным зудом, идущим от кончика хвоста и покалывающей волной распространяющимся по телу. Странно, последнее, что Талика помнила, это как погналась за мальчишкой. Поймать никак не получалось, затем они забежали за угол последнего, оставшегося стоять строения этой фермы и… все. Больше никаких воспоминаний не было. Похоже, выпила лишнего и, не выдержав сильных физических усилий, просто отключилась.
Увы, она все-таки, опять переборщила с заигрываниями.
«Так, хорош, переживать, надо понять, где я нахожусь. Стоп. А это что за ощущения? Я… вишу?! На чем? Не поняла?! Что происходит?» — мысли быстрой вереницей пронеслись у Талики в голове и она, наконец, сообразила открыть глаза, чтобы осмотреться. Почти полная темнота, впрочем, не являющаяся особым препятствием. Деревянные растрескавшиеся балки, ночное небо, проглядывающее сквозь дыры в крыше. Это же та старая конюшня, на краю сгоревшей фермы! Девушка попробовала пошевелиться и насколько смогла, повертела головой. «Странно как-то связали. В несколько двойных рядов вдоль рук и ног, поперек тела и… а там то зачем?! И поза уж больно… своеобразная. И что это за непрекращающийся зуд? Жутко приятно, но, тем не менее!» — опять лихорадочно заметались мысли.
Неожиданно за хвост слегка потянули, и в поле зрения появилась небольшая фигура. Мальчик — «кукла»! В руке была зажата ее драгоценная часть тела, по которой сосредоточенно водили открытой ладонью, наклонив голову вниз и набок, как будто к чему-то прислушиваясь. От этих видимых движений и расходилось по телу то удовольствие, что девушка ощущала. Вдруг мальчик отпустил хвост, вызывая, к удивлению, внутри нее разочарование, и замер, после чего медленно поднял голову и пристально посмотрел на Талику. И от его взгляда, отдающего безумием, магине стало сильно не по себе, но при этом по телу разлилась странная горячая волна, заставляя трепетать от непонятного чувства.
Мальчик опять наклонил голову набок и демонстративно осмотрел, оцепеневшую в удерживающих ее веревках, девушку. Вдруг в радужке глаз возникло, четкое видимое в темноте, непонятное красноватое свечение, а зрачки неожиданно превратились в вертикальные. После чего, он медленно растянул губы в улыбке, заставившей содрогнуться, и сделал шаг вперед, внезапно оказавшись совсем рядом. Последней связной мыслью Талики, когда она ощутила пальцы на своих ушках, было: «Ох, зря я давала ему эти орешки…»
…
Бросающий отсветы на окружающее пространство от прогорающих углей небольшой костер. Сидящие возле него существа внимательно во что-то вслушиваются, старательно не смотря друг на друга и делая вид, что все в порядке. Легкий ветерок доносит обычный шум ночного леса и… хриплые, странно мурлыкающие переходящие в крик и наоборот стоны. То протяжные, замирающие на низком звуке, то отрывистые, с коротким всхлипом в конце.
Нехарактерные для обычной
— А где Талика?
В ответ неожиданно опять раздается, доносящийся от стоящего в отдалении сооружения, протяжный стон, вызывая у проснувшейся тревогу:
— Что случилась? Где она? Ей плохо?
Спустя короткое время от находящегося рядом существа, напоминающего своей кожей дерево, раздается осторожное:
— Нет, ей сейчас очень хорошо…
…
Охотники у костра, чуть позже
В отблесках догорающего костра показалась пошатывающаяся фигура в неровно сидящей на ней одежде. Талика с трудом добрела до смотрящих на нее с напряжением друзей, обвела их невидящим взглядом и чуть не упав, плюхнулась на бревно. Раздалось нервное бормотание, в котором угадывалось:
— Это я… это я должна была… а не меня… и ведь ни… ну, ни разочка…
После, она на всех жалобно посмотрела и с видимым страданием продолжила:
— И он… он… даже не дал к себе прикоснуться!
И хлюпнула носом, судорожно вытерев его кулачком.
— А где…
— Улетел, но обещал вернуться… з-завтра…
После чего, под удивленными взглядами, кошкодевушка, несколько раз всхлипнув, покачнулась и завалилась вбок, но, не успев упасть, была подхвачена заботливыми руками. И уже спустя несколько мгновений раздалось сонное сопение.
Элинэ Сатинэль Люцифиано
Я бежал окруженный ночными звуками и счастливо улыбался. Сати довольным облачком похрапывала на краю сознания, почти сразу отключившись, как только мы проконтролировали возвращение Талики к своим друзьям. В голове вспыхивали яркими моментами события, происходившие чуть ранее.
…
Ушки и хвостик, хвостик и ушки. Лапки, пальчики… Непередаваемое наслаждение ощущением мягкости и шелковистости сопровождающееся неприкрытым смакованием эмоциями подопытной… то есть, исследуемой кошкодевушки. Сати получив свою порцию удовольствия, даже разрешила выполнить мое давнее желание и провести «органолептическим методом» сравнение Кайнэ и Талики. Правда, ехидно заметив: «Чем бы дитя ни тешилось…»
А что? Сравнение нужно было проделать полное и всеобъемлющее! Когда еще доведется повторить? В общем, высокое «жюри», в лице меня любимого и сестренки после тщательной проверки и обсуждения решило ввиду одинаково поданных голосов (1:1) присудить обеим девушкам первое место. Бурные овации от присутствующих зрителей и участников конкурса отменялись ввиду тщательной фиксации слишком уж шаловливых лапок. Во избежание, так сказать.