Дочь изобретателя фейерверков

Пулман Филип

— Подумать только! — кипела от гнева Лила. — Как делать «Золотые Чихалки» и «Огни Джавы», так пожалуйста, но ведь это всё детские игрушки. А как позволить мне стать настоящей изобретательницей фейерверков, так нельзя! Он хочет, чтобы я вечно оставалась ребёнком. Но я-то не хочу этого, Чулак, с меня довольно. Я отправлюсь на гору Мерапи, принесу оттуда королевскую серу и сама стану изобретательницей фейерверков и превзойду отца в этом ремесле. Посмотришь, так и будет!

— Нет! Постой! Ты должна поговорить с Лалчандом…

Но Лила ничего не стала слушать. Она побежала домой, собрала в дорогу немного еды, взяла одеяло, прихватила несколько медных монет и оставила на

рабочем столе записку:

Потом ей пришло в голову, что нужно будет показать Развани, чему она уже научилась, и она захватила с собой несколько самовоспламеняющихся «Трескучих Драконов». Её последнее изобретение состояло в том, что запалы не нужно было поджигать, достаточно просто дёрнуть за бечёвку, потому что бечёвка пропитана раствором горючих кристаллов. Она уложила в свой мешок три связки «Трескучих Драконов», бросила последний взгляд на мастерскую и выскользнула за дверь.

* * *

Когда вернувшийся Лалчанд нашёл её записку, он ужаснулся.

— Ох, Лила, Лила! Ты не знаешь, что ты наделала! — вскричал он и выбежал в переулок.

— Ты не видел Лилу? — спросил он у продавца жареных креветок.

— Она ушла вон туда. Примерно полчаса назад.

— У неё на спине был мешок, — добавил художник по батику. — Похоже, собралась в поход.

Лалчанд бросился в погоню. Но он был уже стар, сердце его ослабло, и быстро бежать он не мог. Да ещё улицы города запрудила толпа: толкались повозки рикш, караван торговцев шёлком напористо прокладывал себе путь по базару, а по Большому бульвару шествовала процессия. Толпа была такой густой, что Лалчанд не смог двигаться дальше.

Причиной суматохи был белый слон, направлявшийся к своему новому хозяину. Процессию возглавлял Чулак, который вёл Гамлета. За ними следовали музыканты, дувшие в бамбуковые флейты и молотившие в барабаны из тикового дерева, кружились танцовщики, прищёлкивая пальцами; маршировал целый отряд слуг с мерными лентами, готовый измерить новое жилище слона, чтобы заказать шёлковые простыни и бархатные ковры, которые предстояло купить его новому хозяину. Под ярким солнцем развевались цветные знамена и флажки, а белый слон сиял подобно заснеженной горной вершине.

Лалчанд пробился сквозь толпу поближе к Чулаку.

— Это ты сказал Лиле про Развани и королевскую серу? — задыхаясь, спросил он.

— Конечно, я, — признался Чулак. — Вы должны были сами рассказать ей об этом. А что случилось?

— Дело в том, что Лила ушла из дома, несносный мальчишка! Она одна отправилась к горе Мерапи, не зная самого главного о тайне пещеры!

— А в этой тайне есть ещё что-то?

— Конечно, есть! — воскликнул Лалчанд, пытаясь устоять в бурлящей толпе. — Никто не должен входить в пещеру огненного демона без специальной защиты. У неё должен быть с собой сосуд с волшебной водой от богини Изумрудного озера, иначе девочка погибнет в пламени! Ох, Чулак, что ты наделал!

У Чулака пересохло во рту. Процессия уже приблизилась к дому нового хозяина белого слона, и им пришлось замедлить шаг, чтобы пропустить в ворота

всех танцоров, музыкантов и знаменосцев, выстроившихся в две шеренги, между которыми должен был прошествовать белый слон.

Тут Гамлет прошептал так, чтобы его мог слышать только Чулак:

— Я найду Лилу! Помоги мне сбежать сегодня ночью, Чулак, и мы догоним её и принесём ей волшебную воду.

— Хорошая мысль, — прошептал в ответ просиявший Чулак. — Именно это я и хотел предложить. — Он обернулся к Лалчанду и сообщил: — Послушайте, у меня есть предложение. Мы с Гамлетом найдём Лилу! Сегодня ночью мы уходим. Изумрудное озеро, богиня, волшебная вода, гора Мерапи! Всего и дел-то.

Затем Чулак обратился к слугам.

— Освободите дорогу! — крикнул он. — Мы должны завернуть за угол… Боже мой, какие узкие ворота! Их придётся снести. А это ещё что? Гравий? Вы хотите, чтобы белый слон ходил по гравию? Сейчас же расстелите ковёр! Красный ковёр! Пошевеливайтесь! Скорее!

Он хлопнул в ладоши, и слуги, поклонившись, бросились исполнять приказание. В отдалении новый хозяин слона рвал на себе волосы. Чулак прошептал на ухо Лалчанду:

— Не волнуйтесь! Мы сбежим сегодня же ночью. Единственное, что нам понадобится, так это кусок брезента.

— Брезент? Это ещё зачем?

— Сейчас нет времени на объяснения. Просто принесите его ночью к воротам.

Лалчанду ничего не оставалось, как с тяжёлым сердцем вернуться к себе в мастерскую.

* * *

Всё это время Лила пробиралась через джунгли к священному вулкану. Гора Мерапи находилась далеко на севере. Лила не видела её до тех пор, пока в конце дня не добралась до изгиба тропы, что вела её через джунгли, и не оказалась на берегу реки.

Лила ахнула, увидев впереди огромную гору. Она высилась далеко-далеко, на краю света, но даже там её вершина достигала середины небес. Её обнажённые склоны правильным конусом поднимались вверх, до самого огнедышащего кратера на вершине. Время от времени из-под земли раздавался рокот, и духи огня, обитавшие в кратере, сердито швыряли в воздух раскалённые камни. Густые клубы дыма вырывались из жерла, смешиваясь с облаками.

«Как же я туда доберусь?» — подумала Лила, и её сердце дрогнуло. Но, приняв решение совершить это трудное путешествие, она не повернёт назад в самом начале пути.

Она перекинула мешок на другое плечо и пошла вперёд.

В джунглях оказалось очень шумно. На деревьях верещали обезьяны, кричали попугаи, а в реке щёлкали зубами крокодилы. То и дело Лиле приходилось осторожно перешагивать через змею, дремлющую на солнышке, а однажды она слышала рёв могучего тигра. Не видно было ни души, только какие-то рыбаки усердно гребли, решив перебраться с того берега на этот.

Лила остановилась и стала ждать, когда рыбаки причалят к берегу. Гребля давалась им с трудом, и дело подвигалось плохо. В лодке сидели шесть или семь человек, невпопад работавшие вёслами. Лила видела, как один из гребцов не попал веслом по воде, зато задел другого рыбака по голове. Тот обернулся и стукнул первого. Бедняга с воплем слетел со своего места и уронил весло в воду. Третий рыбак попытался подхватить весло, но вместо этого вывалился из лодки. Лодка накренилась так сильно, что остальные в испуге закричали и схватились за борта.