Дочь леди Чаттерли
Шрифт:
— Я в порядке, но, понимаешь, с Колином… с Колином случилось нечто ужасное… Нет, нет, он жив, но…
Жив, слава Богу, жив, подумала Клэр и почувствовала, как вдруг обмякло ее тело. Колин жив, а значит, все в порядке.
— Я так рада, — прошептала она в трубку.
— Он очень тяжело ранен и сейчас находится в госпитале в Брайтоне, — сообщила Ивлин. — Господи, Клэр, знала бы ты, как я за него переживаю. Я места себе не нахожу. Клэр, Клэр, ты слышишь меня?
— Слышу.
Рассказ Ивлин был сбивчив и сумбурен. Неделю назад ей сообщили, что мужа ранило во второй
Ивлин взяла отпуск и поехала в Брайтон. И вместо Колина увидела настоящую мумию. Его лицо было замотано бинтами, если не считать узеньких щелочек для глаз, носа и рта. Он лежал без сознания, и ему все время кололи обезболивающие средства.
Клэр встревожилась. Она стала успокаивать Ивлин, попыталась вытянуть из нее подробности о состоянии здоровья Колина, но та ничего не знала. Доктора и сестры милосердия, сказала она, темнят. Когда она спросила, что будет с Колином, никто из них не смог дать ей вразумительного ответа. Как раз это ее очень встревожило. Ей сообщили одно — муж получил тяжелое ранение в лицо.
— Доктора старались меня успокоить и сказали, что его жизнь вне опасности. Но я за него так переживаю. — Ивлин всхлипнула. — Если бы я только знала, что это за ранение, скоро ли он поправится и вообще… Клэр, дорогая, помоги мне Бога ради. Быть может, тебе они скажут хоть что-нибудь определенное. Я думаю, с тобой они будут откровенней — ведь ты сама сестра милосердия. Прошу тебя, повидай Колина и выясни все сама. Очень прошу.
— Сомневаюсь, чтобы они допустили меня к нему… — начала было Клэр, но Ивлин ее не слушала. С ней началась настоящая истерика. Она все твердила, как сильно любит Колина и ни за что не переживет, если он останется калекой.
Ивлин никогда не общалась близко с людьми, изувеченными войной, а поэтому Клэр могла понять ее теперешнее состояние.
Как выяснилось, она провела в госпитале двое суток, потом врачи сказали ей, что Колин еще не скоро придет в себя, и она вернулась на Шетландские острова.
— Я знаю, знаю, он останется калекой! — твердила она в трубку. — О, Клэр, дорогая, что мне делать?..
— Я обязательно навещу его и сообщу тебе об этом, Ив. Ты только успокойся, ладно? Ведь ты сильная, правда?
— Нет, я… Да, Клэр, ты права — я должна быть сильной. Я постараюсь, обязательно постараюсь. Спасибо, спасибо тебе. Я знала, что ты поможешь! Ты — настоящий, настоящий…
Их разъединили.
Клэр еще долго сидела с закрытыми глазами, стараясь прийти в себя. Стоит ли ехать в Брайтон? Ей вряд ли разрешат повидать Колина, тем более, что она ему никто. Проклятая война. Почему бедняге так не везет?..
Правда, вполне возможно, все не так уж и серьезно, как описала ей Ивлин. Нужно немедленно связаться с госпиталем в Брайтоне и выяснить все как можно подробней.
К телефону подошла главная сестра милосердия. Она сообщила, что капитан Тэлбот серьезно ранен, посетителей
— Я скоро поеду в Сассекс. Если позволите, я заеду в госпиталь и все узнаю на месте, — сказала Клэр главной сестре милосердия.
На этом их разговор закончился.
Клэр отправила Ивлин телеграмму с изложением сути своего разговора с главной сестрой. И пообещала в самом ближайшем времени навестить Колина и сообщить, как идут дела.
Весь вечер Клэр слонялась из угла в угол, не находя себе места. Ей был дорог Колин, да и Ивлин тоже. Она знала, что эти молодые люди по-настоящему влюблены друг в друга. И чем больше она думала об этом, тем страшней казалась ей случившаяся трагедия — ведь она нарушила идиллию истинной любви. Господи, а она тут наслаждается жизнью и совсем забыла, что идет война. Давно пора вернуться в строй и по мере сил… Да, но ее никто не допустит к работе, пока не закончится этот проклятый отпуск. Господи, как все некстати. Но раз уж так сложилось, нужно заняться самоусовершенствованием. И в этом ей очень поможет сэр Клиффорд.
Клэр согласилась позировать Фрэнсису с утра. Юноша целый час молча потел у мольберта, потом вдруг отшвырнул в сторону кисти, решительным шагом направился к Клэр и, глядя ей в глаза, скороговоркой произнес:
— Я влюбился в вас как последний сумасшедший. Клэр, будьте моей женой. Я знаю, вы любите меня не так сильно, как я люблю вас, но, быть может, вы меня еще полюбите. Я согласен ждать хоть всю жизнь.
— Вы, Фрэнсис, мне очень нравитесь, но я… — Клэр с большим трудом подыскивала слова, — я просто не собираюсь выходить замуж в ближайшее время, — наконец нашлась она. — Я очень, очень дорожу вашей дружбой и не хотела бы ее лишиться.
У юноши был потерянный вид.
— Мне кажется, до сих пор вам не везло в любви, верно? Но ведь это вовсе не значит, что вы всю жизнь должны прожить одна. С вашей красотой и обаянием это было бы настоящим преступлением против природы.
— Но почему женщина должна непременно выходить замуж? — спросила Клэр. — На свете столько всего интересного.
— Что, например?
— Как что? Музыка, живопись, история. Да и вообще жизнь очень многообразна. Мне трудно выразить это словами. Поверьте, просто мне еще совсем не хочется замуж.
— Это потому, что вы не любите меня.
— Но вы мне очень нравитесь! — воскликнула Клэр, ничуть не кривя душой.
Фрэнсис взял обе ее руки в свои и попеременно поцеловал.
— Простите, что я смутил ваш покой. Что это мне вдруг взбрело в голову объясняться вам в любви? Словно вы непременно должны ответить мне взаимностью. Надо же, какое тщеславие с моей стороны.
У Клэр защемило сердце — ей было жаль юношу. Быть может, если бы он встретился ей раньше, когда ее душа еще была незамутнена всеми этими ужасными переживаниями, она бы ответила на его любовь… Кто знает? Но сейчас ее сердце молчит. И как долго еще оно будет молчать? Всегда?..