Дочь лучшего друга
Шрифт:
— Может, я дура? — мелькнула в моей голове первая за прошедшую ночь осознанная мысль. — У меня молодой и весьма симпатичный жених, умный, устраивает родителей. Чего я голову морочу? А то, что в постели с ним я не чувствую почти ничего, так это распространенная проблема. До сих пор я же решала ее. Надо назначить дату свадьбы. В конце концов, чего я жду?
Игоря! Черт бы побрал его руки! Я все еще ощущала их на своей талии. Он так тесно прижимался ко мне там возле бара. Запах виски, смешанный с его неизменным Antaeus Chanel. Именно
Мне показалось вечностью время, что мы ждали такси. Молчали оба. Я даже смотреть на него не могла. Это было выше моих сил. Падая на заднее сиденье машины, я упорно смотрела в сторону. Иначе бы никуда не поехала. Без него я бы никуда не поехала. Он заплатил водителю. Как всегда заботлив и уверен в себе.
На полпути к дому мне хотелось взбунтоваться, бросить ему в лицо протест и назвать таксисту другой адрес. Я все еще хотела забыться. Но теперь это было невозможно. На мне все еще оставался его запах. Я пропахла им насквозь. Им пропах весь город. И даже этот старый таксист, что не сводил с меня глаз. Осуждал? Презирал? К черту! К черту все!
Я выпрыгнула из машины, даже не попрощавшись. Консьерж проводил мою метнувшуюся к лифту фигуру удивленным взглядом. Платье я сорвала с себя, едва перешагнув порог квартиры. Лифчик приземлился на диван в гостиной. Трусики остались сиротливо лежать на пороге спальни. Мне надо было смыть с себя этот проклятый запах. Содрать его вместе с кожей. Чтобы не осталось даже воспоминания.
Прежде, чем сварить кофе, меня дважды вырвало. Я редко пила так много. Тем более не закусывая. А в моем желудке со вчерашнего обеда не было ничего, кроме текилы.
Телефон снова вздрогнул. Надо ответить, пока Костя не примчался сюда. Не хочу, чтобы он видел меня такой.
Первым в глаза бросилось последнее сообщение: «Ты, что спишь, подруга? Подъем! Нас ждут великие дела!». Лерка. Я улыбнулась. Маленький фейерверк в моей размеренной и правильной жизни.
Предыдущее тоже было от нее: «Привет, красотка! Как дела? Какие планы на жизнь? Я в Париже. Умираю от скуки. Составишь мне компанию?»
Париж? Что она там забыла? Пальцы быстро отыскали ее среди контактов.
— Лерка, ты в Париже? — прокричала я в трубку, забыв поприветствовать ее.
— Ритка, ну, наконец-то! Я думала, ты там дрыхнешь во всю. Неужели, Костик тебя так изматывает? М? Рассказывай. Как ты? Что ты? Где ты?
Я вдребезги. Но вслух:
— Все нормально. Пью кофе, смотрю на рассвет.
— Одна? — в голосе подруги отчетливо слышалось удивление. — Вы так и не живете вместе?
— Нет, — обсуждать эту тему мне не хотелось. — Предпочитаю быть сама себе
— Ну, да, по крайней мере, Костя тебе не успевает надоесть.
— Именно. А ты? Что ты делаешь в Париже? — я устроилась на диване, поджав под себя босые ноги.
— Умираю от скуки, — протянула Лера в трубку. — Это тоска зеленая.
— В Париже тоска? — она, вероятно, шутит.
— Приехали с Сашкой. Думала, оторвемся. Щаааазз. У него дела, встречи, а сижу тут, как дура, — пожаловалась она, и я представила, как надулись сейчас ее губки.
— Так сходи прогуляйся, Лера. Это же Париж!
— Одна? — тут же возмутилась подруга. — Да ни за что! Приезжай, а? Гульнем. Потусуемся. Тряхнем косточками.
Я рассмеялась. Лерка всегда умела излечить меня от хандры.
— Прям сейчас?
— А почему нет? Хочешь сказать, Костик тебя не отпустит? Ему есть чем заняться. Я наслышана об открытии вашего ресторана. Критики довольны.
— Не все, — вспомнила я не очень лестную статью в местной газете.
— Ай, да брось. Знаешь, иногда отрицательный отзыв лучше положительного. Он возбуждает в людях любопытство зайти и самим убедиться, что внутри отстой. И тут ключевое слово «зайти». Глядишь, и останутся довольными. В конце концов, всем не угодишь.
— Ты не подумывала о том, чтобы открыть свой бизнес?
— О, нет, это не ко мне. Я предпочитаю тратить, а не зарабатывать.
— Ты Сашку еще не разорила?
— Пока справляется, — рассмеялась Лера.
— А, кстати, где он в такую рань?
— Дрыхнет! — недовольно проворчала она. — Сижу вот на балконе, любуюсь Парижем. Дай, думаю, позвоню своей любимой подруге, спрошу, не желает ли она скрасить мое одиночество?
— Звучит как-то двусмысленно, — пришла моя очередь смеяться.
— Не, подруга, я по другой части. Предпочитаю дубинки, а не лунки.
— Лерка, ты не исправима, — я завалилась на диван, хохоча.
— Ну, так что? Давай приезжай. Будет весело.
— Даже не сомневаюсь.
— Тем более. Бери свою шикарную задницу и тащи ее сюда.
— Ты, правда, считаешь, что она шикарная?
— А твой Костик тебе об этом не говорил? Она шикарная с тех самых пор, как появилась у тебя. Так, ты мне зубы не заговаривай. Приедешь?
— Не знаю, — засомневалась я. Подобные авантюры были не в моем характере.
— Мне позвонить Костику и отпросить тебя?
— Как долго вы еще пробудете в Париже?
— Еще четыре дня.
— Я не хочу вам мешать.
— Ты серьезно? Я его почти не вижу. Чему ты можешь помешать? Ночевать-то ты будешь в любом случае не с нами. Хотя если есть такое желание…
— Лерка, ты спятила, — снова рассмеялась я. — Групповуха никогда меня не привлекала.
— Да, какая это групповуха! Так, междусобойчик. А если честно, приезжай, правда. Побродим по Парижу, слопаем десяток пирожных, плюнем с Эйфелевой башни, оторвемся в клубе. Помнишь, как мы делали это раньше?