Дочь лучшего друга

Евдокимова Антонина

— Она… она мертва, — его голос почти не было слышно. — Ее… бббольше нет.

— Я знаю. Но тебе надо научиться жить с этим дальше, Игорь.

— Жить ддальше. Ты дддаже… дддаже не пппредставляешь, о чем… о чем ты говоришь. Тты не ммможешь зззнать, что яяя… что я ччувствую.

— Не могу знать. Ты прав. И я не представляю, насколько тебе больно. У меня нет детей и…, - я не стала озвучивать свою самую страшную мысль о том, что их никогда и не будет. Из-за него.

— Роди, — Игорь повернулся ко

мне и его взгляд заставил меня сделать шаг назад.

— Что?

— Роди. И ттты узззнаешь.

Мне нечего было ответить ему на это. Я в очередной раз проглотила слезы, смешанные с болью.

— Идем. Тебе надо в постель.

Он попытался сопротивляться, но силы были не равны. Путь до спальни показался бесконечным. Игорь был тяжелым, а его координация нарушена настолько, что я практически тащила его на себе. Уснул он, едва тело коснулось покрывала. Я сняла с него ботинки и укрыла пледом, который нашла в шкафу. Думаю, к вечеру с ним все будет в порядке. Хотя жестокого похмелья избежать не удастся.

Я вернулась в гостиную и устроилась на диване с телефоном. Мне хотелось быть рядом, когда Игорь проснется. Хотя уверенности, что он будет рад меня видеть, не было. На просторах самиздатовских библиотек я нашла любовный роман с незамысловатым сюжетом. Лишь бы убить время. Кофе помогало мне не сойти с ума и не скатиться в истерику. Звонила Лера. Я не стала рассказывать ей о словах Игоря. Впервые мне не захотелось что-то рассказывать моей подруге.

Мама настойчиво хотела знать, где я. Нет, сегодня я никого не пущу в наш с Игорем мир, даже если он медленно рушится.

На часах было два ночи. А Игорь так и не проснулся. Я проверила его лоб. Холодный и влажный. Оставаться дольше у меня не было возможности. Утром мне надо возвращаться в Вену. А вещи еще не собраны. Я поставила на тумбочку у кровати стакан воды и положила рядом таблетку аспирина. Они пригодятся ему утром. Хотелось бы верить, что я вижу Игоря не последний раз.

Мне так и не удалось поспать в ту ночь. Вернувшись домой, я собрала чемодан и устроилась на подоконнике с чашкой крепкого чая. Голова болела, но мне не хотелось идти за таблеткой. За четыре часа до вылета я вызвала такси. Отец был занят и не мог меня отвезти. Игорь так и не объявился.

Он позвонил незадолго до того, как объявили посадку. Я ответила не сразу, сомневаясь, а стоит ли вообще это делать.

— Да.

— Рита, — мне показалось, что Игорь облегченно выдохнул. — Где ты?

— В аэропорту, — я старалась говорить ровно.

— Ты улетаешь? — удивился он.

— Да, я возвращаюсь в Вену.

Игорь помолчал.

— Вчера я наговорил лишнего, да?

— Не знаю. Может, это были твои настоящие мысли по поводу меня и наших отношений, — боль всколыхнулась во мне с новой силой.

— Я… Я

смутно помню, что вчера было.

— Понимаю.

— Малыш… Ты же не хочешь сказать, что между нами все закончилось?

— А это ты должен спросить у себя. Закончилось у нас все или нет? Не торопись с ответом.

— Рита, я не знаю, что я вчера наговорил. Я был не в себе. Я был пьян.

— Говорят, что у трезвого на уме, то у пьяного на языке.

— Что я тебе вчера наговорил?

— Ты очень настаивал, чтобы я ушла. И я не уверена, что речь шла только о вчерашнем дне.

— Нет, нет, малыш. Я имел в виду совсем не это. Просто… Просто в день смерти дочери я предпочитаю быть один.

— Объявили посадку на самолет. Мне нужно идти.

— Рита, пожалуйста, скажи, что ты еще со мной.

— Игорь, мне нужно идти. Правда, — мне не хотелось давать ему ответ прямо сейчас. Тем более, что у меня его и не было.

— Рита, прошу тебя, позвони, как приземлишься. Хорошо?

— Да. Пока.

У меня было почти три часа, чтобы подумать. Нам обоим надо было подумать.

Мысль о том, что, возможно, наши отношения с Игорем закончились, вызывали у меня новый приступ удушья. Молодой мужчина в соседнем кресле взглянул на меня с беспокойством.

— С Вами все в порядке?

Немец.

— Да, — выдавила я из себя жалкую улыбку. — Все хорошо.

— Боитесь летать?

— Нет. Я делаю это регулярно.

— Летите в Вену в отпуск?

— Нет, я там живу.

— О! Я тоже живу в Вене. Мое имя Стефан. А Ваше?

— Рита, — я выудила из сумки наушники и приготовилась занять свои уши музыкой из мобильника. Новое знакомство было мне сейчас ни к чему.

— Рита, — повторил немец задумчиво. — Никогда не встречал девушки с таким именем.

Я смущенно улыбнулась ему и включила альбом Майкла Джексона, отрезая себя от внешнего мира. Самолет поднялся в воздух. Почему мне казалось, что это конец?

В аэропорту Вены мне с трудом удалось отделаться от Стефана. Он оказался весьма настойчивым. Пришлось солгать, что у меня очень ревнивый муж. Из такси я позвонила маме. Игорю звонить не спешила. Мне пока нечего было ему сказать. А он ждал.

«Малыш, ты долетела? У тебя все в порядке?»

Это ласковое обращение, которое еще день назад вызывало внутри меня дрожь, сейчас скорее напоминало насмешку. Я бросила взгляд в окно. Машина подъезжала к дому. Ответ отправила уже из квартиры.

«Да. Все хорошо. Еду в ресторан. Много работы».

Первая ложь между нами. Игорь не ответил.

В ресторане Грета уже приступила к работе и встретила меня с приветливой улыбкой.

— Добрый день, госпожа Маргарита.

— Здравствуй, Грета, — улыбнулась я через силу. — Как тебе у нас работается?