Дочь мэра
Шрифт:
— Яна, у тебя такие красивые волосы, — Юля осторожно проводит по моим кудрям, которые я так старалась уложить. — Очень красивые, я всегда мечтала о таких, — с детским восторгом практически пищит моя новая знакомая, прижимая пузатого карапуза к себе.
Малыш точная копия мама, как мне кажется, хотя тут уже ходят разговоры, что он копия отец. Вот только Юля и Клим сами по себе похожи, так что…
— Извечная проблема всех девушек. Ровные накрутить, кудрявые выровнять, да?
Мы смеемся, общаемся, я на какое-то время забываю о своих проблемах и включаюсь в дружескую компанию.
Все «большие» и авторитетные, если уж говорить об отце девочек.
— Яна, добро пожаловать в наш боевой коллектив, — Клим цокается со мной, и от этого становится неловко, ведь праздник у него, а чествуют меня. В моем бокале всего шампанское, а мужчины пьют односолодовый виски.
Богдан сидит рядом, и его широкая ладонь полностью накрывает мое бедро. От этого мурашки не перестают скакать по телу, только сильнее погружают в томление. Время от времени он наклоняется и целует меня, словно невзначай, но так, что для всех теперь это кажется обыденностью.
— Да, тебе шлем при входе не выдали? — шутит тот, который Мекс, и заливается от смеха.
— А у нее Тень вместо шлема, железобетонный наш, — хохочет Шишка, или я думаю, что это он. Меня, конечно, представили, и даже в общении парни несколько раз называли свои позывные, но с лету воспроизводить эту информацию сложновато.
Их много, но в обществе спецназовцев не чувствуешь напряжения как в обществе малознакомых людей. Вероятно, это лишь потому, что они совершенно простые люди. Я привыкла к другому, к тому, что любые важные события в нашей семье наверняка будут связаны с политиками или бизнесменами.
Они явно не ведут себя так, как сейчас парни. Но есть и плюс, совершенно точно не стоит бояться, что можешь ляпнуть что-то не то.
Выпиваем за здоровье именинника, за сына, за жену, и так по кругу, пока я полностью не растворяюсь в происходящем, настолько, что уже и не замечаю, что общаюсь со всеми как со старыми знакомыми.
Нежданно-негаданно за один вечер они становятся очень хорошими знакомыми. Особенно Юля, с которой мы обмениваемся номерами, социальными сетями.
Скоро Виктор Григорьевич включает музыку и выгоняет всех танцевать, пока сам, сидя в обнимку с внуком, что-то остервенело ему рассказывает. Несмотря на то, что его все боятся (и я не шучу), я не вижу поводов для этого, и у меня складывается впечатление, что он замечательный человек. Возможно, немного жесткий, но не более.
— Думаешь, чего моего отца боятся? — Юля замечает мой внимательный взгляд, пока девичье царство отрывается на танцполе.
— А это потому что он авторитет, Яна, — вклинивается в разговор Валя. Она пусть и на позднем сроке, но танцует на равных с нами.
Ее муж тоже военный, но как-то связан с разведкой, сейчас на задании и потому не с нами. Непривычно осознавать, что тут у многих буквально весь род состоит из военных. Раньше я понятия не имела, что это за люди, вернее, у меня было довольно смутное представление о них.
«Спецназ» стоит поодаль и болтает о своем, с виду
Разумеется, среди этих скал я замечаю только одну. Как и Богдан, который смотрит на меня, будто бы следит за происходящим, даже находясь вдали.
Сегодня мы впервые поругались, причем мне показалось, что достаточно серьезно. И я себя корю за это и жутко переживаю. Мне не хочется с ним ссориться, но и рассказать все я тогда не смогла. Как бы это смотрелось?
Сейчас же мысли гложут, но в поведении Богдана я не замечаю никаких отклонений. Разве что то, что он выпил и теперь его взгляд мутноват от спиртного, но он не пьян. Нет. Интересно, а кто нас домой повезет?
Теряю нить разговора, потому что отвлекаюсь…
— Яна? — переспрашивает Юля, но потом прослеживает мой взгляд и укоризненно машет кулаком Боде, мол, ты отвлекаешь.
— Да? — тут же возвращаюсь на землю, заливаясь румянцем. Взгляд своего парня на себе ощущаю.
Юля смеется, Валя останавливается и переводит дыхание, и явно тоже понимает что к чему.
— А твой отец тоже военный? — звучит вопрос, ответ на который точно девочек удивит. Если только Богдан уже не рассказал своим парням об этом.
— Нет, он мэр.
Глаза Юли и Вали расширяются, девчонки буквально в шоке.
— Белов, что ли?
— Да, я Яна Белова, — смущенно улыбаюсь, но все равно с гордостью. Обычно мне не приходится рассказывать, кем работает мой отец. Эта слава идет впереди «паровоза».
— Офигеть! Крутой мужик, — вырывается у Вали, а потом она себя поправляет. — Ну в смысле, человек хороший, я это имела в виду, хотя и мужик он тоже огонь, особенно в молодости был.
Сочту за комплимент, разумеется, но все равно забавно слышать восторженные охи от замужних. Интересно, если бы я так кем-то восхищалась, будучи уже женой Богдана, как бы он отреагировал?
Понимаю, что даже одна мысль эта приводит меня в детский восторг. Замужем за Богданом…
Мы полностью переключаемся на танцы, перебрасываясь словами время от времени, когда я ощущаю знакомые теплые ладони на своей талии. В мою шею уверенно упираются шершавые губы, шепчущие:
— Ты очень красиво двигаешься, малыш. Я там чуть не окосел, вот почему решил «пересесть в первый ряд».
Табун мурашек по коже скачет, я тут же поворачиваюсь и обхватываю шею Богдана двумя руками, а он приподнимает меня в танце и жмет к себе ближе. Теперь губами прижимаюсь к мужской шее, и мой самый главный спецназовец кружит меня в танце, полностью удерживая в своих руках. Никогда не танцевала так, что я при этом совершенно ничего не делаю, только крепко держусь за шею парня, отчетливо понимая, что мое сердце стучит с оглушающей силой.
Ладони смещаются с талии на бедра, ныряют в мягкость ткани моего платья и поддевают край, отчего пальцы теперь плотно прижаты к коже. И даже сквозь колготки я могу чувствовать огонь, полыхающий на кончиках пальцев Исаева.