Дочь моего врага
Шрифт:
— Я тоже не желаю им смерти, — неожиданно произнесла она. Роман прищурился, глядя на девушку с недоверием. Не похоже, что лукавит, но все же… — Они не заслужили ее. Все вы потеряли отца по вине моей семьи, — девушка обвела братьев извиняющимся взглядом. — Я сама не знаю, что сделала бы, если бы мой отец погиб от руки Манкуловых.
— Что ты можешь сделать? — не удержался от колкости Бен, намекая на слабость женской природы.
— Лучше тебе не знать, на что способна раненая женщина, — покачала головой Юля, и взгляд у нее стал жутким, тяжелым, словно она прятала за спиной топор, чтобы отрубить голову Бену.
— Завтра
— Не понимаю, зачем ты вообще привез меня в свой дом, — Юле плохо удавалось скрыть страх в своем голосе. Она чувствует себя беззащитной и беспомощной, находясь в его власти. Или рядом с Беном? — Чего ты хочешь? Если и вправду загладить свою вину, то просто отвези меня к отцу. Я не хочу здесь ночевать, — призналась она, бросив на альфу взгляд, полный мольбы. Ах вот, чего боится девочка! Опасается, что он начнет приставать к ней?
Глава 7.3
— Тебе придется, — Роман постарался произнести это как можно мягче, но все равно получилось жестковато. — Я хочу быть уверен в том, что ты в порядке. Для этого придется оставить тебя в доме на ночь, — он видел, что девушка не верит ему. Она чувствует, что что-то не так, но пока о его планах не догадывается.
— Мои родные уже знают о случившемся? — с заметным напряжением в голосе спросила Юля, опустив голову. Поняла, что проситься домой бесполезно.
— Я отправил людей, чтобы им обо всем сообщили и успокоили, — ответил альфа.
— А ты рисковый, — присвистнула девушка.
— Э… Что? — дернулся Роман.
— Отправлять живых людей для того, чтобы сообщить моему отцу о пропаже дочери? — округлила глаза Юля, став похожей на мультяшного персонажа. — Надеюсь, ты послал туда неугодных или тех, кто представляет угрозу стае?
— Почему о пропаже? — альфа сделал вид, что не понял ее намеков. — Ему сообщат именно о местонахождении драгоценной дочки.
— Тогда он потребует привезти его сюда, — улыбнулась девушка. Роман невольно залюбовался этой улыбкой. Сколько же в этой юной самке сообразительности, женственности и артистизма. Альфа намеренно старался не давить на нее, не одергивал и не перебивал. Пусть раскроет себя, почувствует, что ей ничего не грозит. Ему хотелось посмотреть на нее настоящую. — Папа не позволит мне ночевать в этом доме. Он убьет ваших людей и прорвется сюда. Вы…слишком спокойны, — Юля окинула альфу жалостливым взглядом, как ребенка, который сидит над пирамидкой и не понимает, как с ней играть.
— Юля, — Роман произнес ее имя особым рычащим тоном, словно человеческий и волчий голос слились воедино, — я не люблю повторять дважды. Эту ночь ты проведешь в моем доме, а завтра утром я отвезу тебя к отцу. Больше волноваться тебе не о чем, — заверил он ее. Хватит этих попыток запугать его. Уже начинает раздражать.
— Что ж, — вздохнула Юля, поведя головой, — поступайте, как знаете. Мое дело — предупредить. Я вас услышала, врать и строить из себя чудом спасшуюся от смерти жертву не буду. На этом все? Я могу идти? — с надеждой спросила она, обращаясь к альфе.
— А ужин? — удивился Роман, вскинув брови. — Ты ведь даже ничего не попробовала.
— А ты и не предлагал, — ему показалось, или в голосе девчонки проскользнули нотки
— Прошу, угощайся, — приторно-сладким голосом произнес альфа, расплывшись в хищной улыбке. Юля даже растерялась на несколько секунд, на милом женском лице промелькнул страх.
— Нет, — тихо ответила она, не став острить и ерничать. Роман прикрыл глаза и шумно выпустил воздух через ноздри. Она издевается над ним?! Неужели он сделал недостаточно для того, чтобы эта избалованная самка просто поела из тарелки в его доме?!
— Почему? — прохрипел альфа, все еще не открывая глаза. Казалось, стоит взглянуть на девчонку, и все самообладание полетит к чертям. Он привез ее в свой дом, выделил комнату, вылечил, обращался так, как подобает оборотню обращаться с женщиной! Закрыл глаза на то, что отец этой самки убил его собственного отца. А девчонка все равно демонстрирует ему свое неуважение! Воистину, Роман сам не понимал, отчего этот факт вызывает в душе столь сильную бурю негодования, что даже волк начал скалиться. Почему не отнестись к поведению девчонки равнодушно? В конце концов, поужинает она или нет, мало на что повлияет. И все же…
— Принять пищу в чужом доме означает оказать честь хозяину, — терпеливо объяснила Юля то, что альфа и так знал чуть ли не с рождения. — Это знак доверия. Ты же понимаешь, что я не могу так поступить?
— После всего, что я сделал, ты все еще не доверяешь мне? — облизнулся Роман и, наконец, открыл глаза. В первую очередь сознание уловило не отстраненное лицо девушки, а выпученные в изумлении глаза Бена. Всем своим видом брат спрашивал: «Чего я не знаю? Что именно ты для нее сделал?». Альфа лишь раздраженно дернул головой, давая понять, что с ним он объяснится позже.
— Нет, — Юля произнесла это короткое слово с такой легкой улыбкой, словно Роман пошутил. — Я могу поверить в то, что ты не станешь ухудшать положение стаи и вредить мне, но оказывать тебе честь я не стану, — она постаралась произнести эту фразу мягко, словно нутром чувствовала скалящегося внутри альфы зверя, и боялась его гнева. Роман замер, глядя на девушку потемневшим взглядом. На языке вертелось так много «ласковых» слов, но ни одно из них не предназначено для нежных девичьих ушей.
— А чего ты ожидал от дочери Капулова? — рассмеялся Бен, запрокинув голову к потолку. — Уважения? Понимания? Ха! Эта семейка способна лишь творить подлости, — презрительно выплюнул он, с ненавистью глядя на девушку напротив себя.
— Моя семейка не тронула ни одной вашей самки, — если бы голосом можно было заморозить, Бен уже превратился бы в ледяную статую очень озлобленного вида. — Не прикоснулась ни к одному детенышу, хотя они, порой, и забредают на нашу территорию. Мои братья не убили никого, кто был бы заведомо слабее. Мой отец выиграл честный бой, на который был вызван вашим отцом…
— Лучше не поднимай эту тему! — Бен стукнул кулаком по столу, отчего посуда на нем со звоном подпрыгнула. Теперь в его глазах бушевал такой огонь, что им можно было бы спалить весь дом. Что уж говорить об одной маленькой женщине. — Ты плоть от плоти убийцы моего отца. Еще раз упомянешь о нем и, клянусь… — он зарычал, выпуская наружу свою звериную натуру. Юля отпрянула назад, тонкие пальцы впились в столешницу. Она боялась, но, к удивлению Романа, взгляд ее остался все таким же твердым и уверенным. Удивительно! Какая выдержка…