Дочь моей любовницы

Давыдова Ирина

Не выгнал, уже хорошо.

Сбросив обувь, прикрыл за собой двери и пошел за Леонидом. По морде схлопотал заслужено, а теперь надеялся на разговор.

— Зачем пришел?

— Поговорить пришел, Леонид.

— Не стыдно мне в глаза смотреть?

— Не стыдно, — мужчина прикурил и кивнул мне на пепельницу. Я достал из кармана пачку сигарет и тоже закурил, — я люблю вашу дочь и намерен на ней жениться.

— И как скоро ты найдешь новую барышню для утех?

— Леонид, я понимаю, что вы отец Карины, но и я не сопливый мальчик,

вьющийся за юбками. То, что у меня в прошлом было много женщин, не означает, что я им всем что-то обещал. Я и Карине ничего не обещал толком, но теперь хочу все исправить. Я впервые в жизни так сильно полюбил женщину, и отказываться от нее я не собираюсь.

— Карина знает, что ты был с ее матерью?

— С самого первого дня знает. Как и то, что мы с Линой давно не спим.

— Значит, она снова мне наврала.

— А врать это ее хобби. Особенно в приоритете оклеветать Карину.

—Ты о чем? — удивился отец, затягиваясь сигаретой.

— Я знаю все, что случилось с Кариной, — Леонид бросил на меня взволнованный взгляд, — и про аборт она мне вчера все рассказала. Линка пыталась очернить Карину в моих глазах. Купила справку, якобы она полгода назад сделала аборт, а не тогда… после случившегося.

— Вот же сука! Я ее, тварь, собственными руками удушу! — прорычал Леонид, с силой вдавливая окурок в пепельницу.

— Подождите, успеете еще.

— Моя девочка с этим грузом два года живет. Места себе не находит. Винит себя, что не дала жизни тому ребенку, а теперь еще и сама забеременеть не сможет.

От его слов у меня ком в горле образовался. Как же сложно все это осознавать, учитывая то, что речь идет о моей малышке.

— Линку лечить надо, идиотку! Вообще не понимаю. Когда все пошло кувырком. Мы с ней так хотели ребенка, а она… Помню, постоянно мечтали, как будет с коляской гулять по набережной, вместе проживать эмоции первых шагов нашего малыша. А ее словно подменили, когда она узнала о беременности. Сначала я думал, что это гормоны, но потом… в общем, так она и не восстановилась. Вернее, не полюбила нашу малышку.

Я видел, как Леониду больно говорить, и сам еле сдерживался. Блонди не заслуживает такой жизни. Она должна быть счастлива.

— Я отдавал ей себя полностью, насколько мог. Если бы ты знал, как мне было сложно смотреть в маленькие глаза дочери, наполненные слезами, когда она просила маму остаться с ней. Или прийти на первый утренник в садик. Каришка очень страдала без мамы, она не понимала, почему та не любит ее. Почему не приходит на школьные линейки. Самые тяжелые моменты были, когда я заплетал косы дочке. Она хотела, чтобы это делала мама.

— Линка вообще не участвовала в ее жизни, да?

— Приезжала раз в неделю. Она же даже грудью отказалась кормить девочку. Практически сразу сбежала из дома, а я уже потом и на развод подал. Она стала приезжать для галочки. А позже, когда Карина подросла, Лину начала бесить внешность дочери. Ну, ты сам знаешь, что Кариша красивая девочка у меня,

а та стерва ей завидовала.

— Млять, какой-то сюрреализм! Слушаю, и уши пухнут! Мать завидует дочери. Да как такое вообще возможно?

— Я не знаю, что произошло с Линой, но дочь она так и не полюбила.

И тут я понял, что не имею права молчать. Леонид обязан знать правду, иначе это будет не честно по отношению к нему.

Прикурив новую сигарету, я сделал несколько глубоких затяжек и посмотрел в окно, размышляя, как бы лучше начать. Но понимал, как ни начни, новость все равно шокирует мужика.

— Леонид, я сегодня отправил Линку в рехаб.

— Правильно сделал. Я давно знаю, что она употребляет.

— Я раньше не знал, пока сам не увидел. С тех пор у нас и закончились наши отношения, если их таковыми можно назвать.

— Егор, послушай…

— Подождите, Леонид, я хочу кое-что еще сообщить. Я считаю, вы должны это знать.

— Слушаю тебя внимательно.

Леонид поднялся и клацнул чайник, а я выдохнул и выпалил на одном дыхании, пока я не видел его глаз.

— Тогда, двадцать лет назад, Линку изнасиловали.

— Что ты сказал? — Леонид резко развернулся и посмотрел на меня ошарашенным взглядом.

— Она сама сегодня призналась. Ее мать запретила делать аборт, и сказали, что будущий ребенок от вас.

– Ччто?

Леониду, кажется, стало нехорошо. Но он пытался держаться.

— Может, лекарства?

— Ты хочешь сказать…

Он присел за стол и тоже закурил.

— Она сказала, что Карина не ваша дочь.

— Это бред, Егор. Я даже… Черт! Я даже проверять это не буду. Это абсурд! Карина моя дочь! Даже когда два года назад она истекала кровью, и ей нужно было переливание. Подошла только моя кровь. У Линки первая группа крови. Это, конечно, ничего не значит, но я не верю. В Карине моя кровь, и даже не смей ей говорить эту херню!

— Я бы и не стал. Просто посчитал важным сказать вам об этом.

Докурив, я взял свой телефон и написал Джиму сообщение.

Не будем далеко ходить. Мужик старой закалки, в свое время его все боялись в городе. Это сейчас он ведет чистый бизнес, отсиживаясь на Занзибаре, а тогда он всех держал в страхе и знал больше, чем многие другие.

— Егор, я тебя очень прошу, не обижай мою девочку. Я за нее и убить могу.

— Я тоже. Не думайте, что я какой-то мудак. Я люблю ее и хочу, чтобы она была счастлива.

— Только вот дети… не знаю, как она будет жить с этим всем.

— В любом случае, мы всегда сможем взять ребенка из детского дома.

Леонид кивнул мне с грустью в глазах. Как бы сильно он ни верил в родство с дочерью, но я видел, что новость очень задела его. Это не удивительно. Он любит свою девочку всем сердцем, а слова Линки, как удар молнией. Бьет сильно и всегда с последствиями.

После разговора с Леонидом я поехал домой к Карине. А уже вечером мне на телефон пришло сообщение от Уильямса.