Дочь музыканта
Шрифт:
Старуха покачала головой:
– Так не пойдет. Ты должна умыться.
Миньона подошла к кувшину с водой, наклонила его над тазом так, чтобы смочить ладошку, и потерла щеку двумя пальцами.
– Так
Она подошла к Миньоне, взяла кусок жесткой шерстяной ткани, намочила ее и как следует натерла девочке лицо, руки и шею, а потом все смыла водой.
Миньона давным-давно так не умывалась. Ей было больно от колючей шерстяной ткани, холодно и непривычно, но плакать или сопротивляться она даже не подумала, потому что боялась строгой малознакомой старухи. От грубого прикосновения нежная кожа девочки сразу покраснела.
– Так-то гораздо лучше, – с удовлетворением сказала старая прачка. – Теперь я заплету твои волосы. Нельзя же являться к герру Бутцу такой растрепанной неряхой.
Но сколько она ни приглаживала черные кудри, они не становились гладкими, а, наоборот, завивались еще сильнее. Однако фрау Штайнбах не сдавалась. Она смочила волосы девочки и с
– Вот так, теперь ты причесана и одета. Обувай свои ботинки и садись пить чай.
Как был бы поражен музыкант, если бы увидел сейчас, как выглядит его ребенок. Он не узнал бы свою Миньону в этой чистюле с гладкой прической. Коса в руку толщиной настолько изменила живописный облик вечно растрепанной кудрявой девочки, что Миньона стала похожа на невзрачную серую мышь.
После чая фрау Штайнбах взяла девочку за руку и повела в каморку отца. Миньона только вчера покинула свой дом, но как там все изменилось! Если раньше в комнате царил беспорядок, то сейчас тут был настоящий разгром. Пюпитр был опрокинут, ноты разбросаны по полу. И повсюду в вещах рылись соседи. Отец Миньоны всем задолжал, и теперь кредиторы спешили таким образом взыскать долг, узнав о смерти музыканта.
Конец ознакомительного фрагмента.