Дочь огня

Царева Виктория

Внезапно где-то неподалеку раздался взрыв смеха. Джей быстро бросила взгляд туда. Ну конечно, кто же еще это мог быть. Принц Анхель в окружении своих дружков. Но от ангельского у него было только имя. Она язвительно подумала, что черный камзол, надетый на нем, подчеркивает темноту его души. Придворные говорили про него: самый непутевый сын короля. Вечно насмехающийся и вечно пьяный. Никто не воспринимал его всерьез, в конце концов он всего лишь третий на очереди к трону, пусть забавляется. Вот и сейчас, с помощью своей воздушной силы он поднял несколько бутылок с вином, разливая его

по бокалам всех, кто хочет и не хочет, проливая большую часть на пол.

Джейрис постаралась быстрее пройти мимо, пока он ее не заметил.

–Я думал прислуге запрещено приходить на бал, – лениво крикнул Анхель.

Не смотря на окружающий шум, Джей его услышала и резко обернулась, жалея, что ей запрещено использовать магию во дворце.

–Упс… не узнал. Я думал, так только служанки одеваются, – с ехидной улыбкой оправдался Анхель.

Джейрис закипела от злости. Всё он врет. Он с самого начала узнал ее. Ему просто хотелось задеть ее. Как всегда. Но, разумеется, вслух такое она сказать не могла. Поэтому, быстро присев в реверансе и посылая взгляд полный ненависти, попыталась уйти.

–Стой, – сказал Анхель, теперь уже приближаясь к ней. Бутылки упали на пол за его спиной, с грохотом разбиваясь и брызгая стеклом с остатками вина под ноги танцующим. Но едва ли это озаботило принца хоть на секунду, – ты мне танец задолжала, – и небрежно протянул ладонь.

Скрипя зубами, Джейрис подала руку в ответ. Больше всего на свете ей хотелось врезать по его наглому лицу, но за это ее казнят. «Ничего, всего один танец и конец…» – успокаивала она себя, – «когда-нибудь я выберусь из этого дворца. И тогда они заплатят за то, что сделали».

По-прежнему усмехаясь, он прижал ее к себе, и они начали двигаться.

–Наслаждаешься? – спросил Анхель.

–Чем? – Джейрис старалась никак не выражать своих эмоций.

–Ну как же, принцы танцуют с тобой, такая честь не каждому выпадает. Твой звездный час.

Джейрис едва сдержалась, чтоб не закатить глаза.

–Для меня это обязанность, а не честь.

Анхель прижал ее крепче и наклонился к самому уху.

–Лгунья, – тихо произнес он, – ты мечтаешь, чтобы всё изменилось. Ты мечтаешь, чтобы все эти люди вокруг кланялись тебе. Ты мечтаешь поставить их на колени. И только делаешь вид, что тебе всё равно.

Джейрис дернулась, не желая больше это слушать, но Анхель прижал ее еще крепче и рассмеялся.

«Еще немного…еще чуть-чуть, и ты отделаешься от него». Мысленно она уже десятки раз превратила его в кучку пепла. Вместе с этим дворцом.

Их взаимная вражда началась с самого детства. Джейрис любила музыку, любила танцевать и любила петь. Король, желая ее порадовать или же считая, что горячему нраву не повредит успокаивающая музыкальная магия, подарил гитару и нанял учителя. Джейрис быстро научилась играть. Целыми вечерами она сидела на окне, занимаясь музыкой. Однажды, сидя в коридоре на подоконнике, она как обычно играла и напевала.

–Дай посмотреть! – потребовал внезапно появившийся Анхель, капризный маленький принц.

Джейрис вцепилась в гитару, она очень ценила этот музыкальный инструмент.

–Не дам, это подарок.

–Да как ты смеешь так разговаривать

с принцем! Дай! Я приказываю! – закричал Анхель.

Не решаясь больше перечить, она протянула гитару. Он схватил и несколько секунд с интересом рассматривал.

–Это какая-то ерунда, – наконец произнес он, – и поешь ты ужасно. Не хочу, чтоб ты больше играла. – И побежал с гитарой в руке прочь, смеясь.

–Стой! – Джейрис бросилась за ним.

–Попробуй забери, – принц добежал до открытого окна и высунул туда руку с гитарой.

–Не надо, – просила Джейрис, – отдай, пожалуйста.

–Попроси лучше, – потребовал Анхель.

–Пожалуйста, умоляю.

Анхель засмеялся, и внезапно, не в силах больше удерживать инструмент, его рука разжалась, и гитара полетела вниз.

–Нет! – крикнула Джей и бросилась к окну. Гитара разбилась вдребезги. – Что ты наделал! – огонь заплясал на ее волосах, перебираясь на плечи и руки.

–Ничего! – крикнул Анхель, – это ты виновата! И гитара твоя уродская! И поешь ты ужасно! – убежал.

Она вспоминала этот случай чуть ли не каждый раз, когда видела его. Рэм её потом выпорол: она якобы угрожала принцу своей огненной силой. Она не посмела жаловаться королю, решив просто сказать, что ей это больше не интересно. Никто после не спрашивал, почему она бросила свои музыкальные занятия.

Наконец танец закончился, и Джейрис с облегчением высвободилась из объятий Анхеля. Он отвесил ей насмешливый поклон и скрылся в толпе.

«Ну что ж, большая часть позади… скоро можно будет уйти». Эмиль всё еще находился рядом с королем и, кажется, намеревался проигнорировать распоряжение отца о танцах.

Джей возобновила попытку добраться до балкона. Теперь ей точно необходим свежий воздух.

Вечерняя прохлада приятно охлаждала кожу, после удушающего воздуха бального зала, это было похоже на рай. Она была здесь одна. Вдыхая напоенный цветочным ароматом воздух, Джей постепенно расслаблялась. Ранняя и теплая весна в этом году продолжала радовать, а этот утомительный вечер подходил к концу, и скоро она сможет вернуться в свои покои. А завтра на утренней тренировке оторвется за все неприятные моменты сегодняшнего вечера. Мысль о тренировке заставила ее улыбнуться, вот уж где она может не сдерживать себя, свою силу, огненную магию, бурлящую в ней как в кипящем котле.

Она медленно провела ладонью по перилам, ощущая пальцами замысловатую резьбу и приятный холод металла. Она единственный дракон с даром рожденный за последние пол века. Что стало с ее предшественником, она не знала. Ей было бы интересно познакомиться с кем-то, кто понимал хоть толику того, что она ощущала. Говорят, он был очень слаб, едва зажигал свечу. Джейрис же могла зажечь не только свечу. Она могла заставить полыхать тысячи костров. Но только если того пожелает король. Каждый свой шаг она могла делать только, если того пожелает король. Ей позволялось использовать магию на тренировках, потому что она должна была уметь с ней обращаться и контролировать. Но только в допустимых пределах. Если она выходила за границы дозволенного, то Рэм, увешенный серебром с головы до ног, жестоко её наказывал.