Дочь Озара
Шрифт:
'Ты не прав, Боро!' — вожак чувствовал эту волну, расходящуюся по головам дикарей.
Подбежала верная Ихана, но вожак оттолкнул ее. Его глаз с такой ненавистью сверлил рыжий затылок уходящей чужачки, что та почувствовала ломящую боль.
Вада села на поляне, разложила шкуру на большом камне и продолжила обработку. За ее внешне монотонными, спокойными действиями скрывался жуткий страх. Она только что видела, почти вплотную, сумасшедший глаз Боро и понимала, что такой получеловек-полузверь не остановится на полпути.
Вскоре на поляну
Ахира помнила, как когда-то случился раскол в общине Кура. Случился из-за того, что Кур попытался изнасиловать Ихану, а на ее защиту встал совсем молодой тогда Боро. А сегодня уже Боро повел себя, как когда-то Кур. Правда, на помощь чужачке никто не пришел, она сама себя защитила. Да еще как!
Ахира невольно усмехнулась про себя, вспомнив вопли Боро. Надо же, такой здоровяк, а не смог справиться с тощенькой девчонкой. Нет, эта бледнолицая явно не обычная женщина. Но это и пугало. Не к добру она появилась в общине, нет, не к добру.
Еще через какое-то время приковылял, в сопровождении Иханы, вожак. Против обыкновения не сел на валун, а прилег на траву. В сторону Вады Боро не смотрел. Его сжигала ненависть. Эта наглая рыжая чужачка опозорила его перед всей общиной. Даже дети, сопливые пацаны и девчонки, хихикали над ним. Он мог ее убить хоть сейчас и хотел это сделать. И никто бы не возразил вожаку, самому уважаемому человеку в общине. Ведь чужачка не имела никаких прав. Но Ихана уговорила подождать с расправой. Она всегда предпочитала так действовать: не сразу. И Боро имел возможность убедиться в ее правоте. Что же, он подождет и в этот раз.
К вечеру вернулись, довольные, Гар и Мах. Им удалось выследить лежку гиен и даже убить щенка. Гар разгуливал по поляне и рассказывал, как ловко он убил звереныша. Он не ударил его, нет. Он кинул копье, и оно полетело. Вот так! По воздуху. Раз — и попало в бок щенку. Он завизжал. Гиены очень злились. Очень. Не хотели отдавать щенка. Но они с Махом отогнали гиен. Теперь те, наверняка, испугаются и не станут больше ходить к запруде.
Гар радовался и даже не заметил, как грустна и подавлена Вада. Чего обращать внимание на настроение женщины? Вон их сколько вокруг. И все шепчутся только об одном: какой ловкий и сильный этот Гар.
Словно подтверждая самоуверенные мысли охотника, его окликнула Ихана. Тот подошел с ленцой: устал я от вашего внимания.
— Этим копьем ты убил гиену?
— Угу.
— Красивое, — сказала колдунья, повертев оружие в руках. — Но чужое.
Копье, словно нечаянно, выпало из рук.
— Э, какая неловкая, — заметил Гар, бережно поднимая оружие с земли. — Надо вот так держать, крепко. Что значит — чужое? Его сделала малу и подарила
— Твоя малу — чужачка. Откуда ты знаешь, что у нее в голове?
— Она хорошая, — сердито буркнул охотник.
— А о чем она сейчас думает?
Гар нашел взглядом на поляне Ваду. Наморщил лоб.
— Не знаю. Ни о чем не думает.
— Так не бывает, — Ихана усмехнулась. — Человек всегда о чем-то думает. И его мысли всегда видны. Если он не хочет совершить зло. Вот, о чем я сейчас думаю?
Колдунья с добродушной улыбкой уставилась в глаза Гару. Тот напрягся.
— Ты… думаешь обо мне? — произнес через некоторое время смущенно.
Ихана одобрительно кивнула:
— А сейчас?
Она повернула голову и посмотрела на речку. Дикарь проследил ее взгляд.
— Сейчас ты думаешь о реке? Там Мах, он пьет воду.
— Правильно. Ты видишь мои мысли. А все потому, что мы свои. А твоя малу — чужая. И ее копье — чужое.
— Это мое копье, — недовольно ответил Гар. — И оно хорошее. Я убил им гиену.
— Откуда ты знаешь, что оно хорошее? Может, в нем живут чужие и злые духи? Ты произносил заро?
— Я не знаю заро, — охотник пожал плечами.
— Я знаю. Почему ты не принес копье ко мне?
Гар растеряно молчал:
— Я… я думал, что оно хорошее.
— Думал? Ты уверен?
Гар сжал оружие в руке, потряс в воздухе. Отличное копье! И чего к нему привязалась колдунья?
— Да. Такое копье убьет медведя. И льва. Хорошее копье.
— Ладно, — Ихана неожиданно сменила тон. — Сейчас я зажарю щенка гиены. Хочешь съесть сердце?
— У? — Гар непроизвольно сглотнул слюну. Печень и сердце, не считая мозгов, самые лакомые кусочки. Они обычно достаются вожаку, умам и колдунье. Такое предложение — знак признания заслуг.
— Сегодня сердце съешь ты. Ты заслужил, — колдунья слащаво улыбнулась.
— Саси, — кадык на шее охотника снова дернулся. Какая умная и добрая женщина, эта Ихана.
Вада все-таки решила пожаловаться Гару на вожака. Она боялась последствий, и Гар был единственным человеком в стаде, на которого она как-то могла рассчитывать. Охотник, услышав о происшествии, удивился.
— Ты думаешь, Боро хотел с тобой тереться? Может, он шутил? — Находившийся в прекрасном расположении духа, Гар поначалу не воспринял историю всерьез.
Девушка отрицательно покачала головой:
— Нет. Не шутил. Он рычал и злился. Вот.
Она сдвинула малису и показала темные синяки, оставшиеся на плече от медвежьего захвата Боро. Гар нахмурился. Похоже, дело хуже, чем он думал. Девушка пыталась заглянуть ему в глаза, заискивающе улыбалась.
Охотнику не хотелось идти на конфликт, но, как уважающий себя мужчина, он должен был отреагировать. Вада — его малу, вся община об этом знает. Разве Боро мало других женщин? Скорее всего, тут что-то не так. Вада плохо понимает язык, не разбирается в обычаях. Но в любом случае требовалось разобраться.