Дочь палача и Совет двенадцати
Шрифт:
Здесь же нашли свою смерть немало девушек.
Магдалена поежилась, глядя на черную ледяную поверхность. Если для мужчин основным способом казни было повешение, то женщин, в особенности детоубийц, в основном топили. Палач связывал бедную грешницу, вкладывал ей в рот железный кляп и с помощью длинных деревянных вил погружал в воду. Иногда их сажали в мешок. А поскольку женщины то и дело всплывали, казнь могла продолжаться довольно долго.
По этой причине в Шонгау, стараниями Куизля, такой способ казни отменили еще несколько лет назад. Тем не менее молодые девушки то и дело приходили
Запыхавшись, Магдалена остановилась и оглядела берег. По укрытому снегом льду скользили последние солнечные лучи. На маленьком ветхом причале, что с незапамятных времен вдавался в воду, сидела девушка.
Это была Барбара.
Магдалена с облегчением вздохнула и перекрестилась. Худшие из ее опасений не оправдались. С другой стороны, действительно ли она опасалась, что Барбара бросится в воду? Вполне возможно, что Магдалена ошибалась и в своем предположении – порой очень сложно было понять, что же творится у сестры на душе. Единственным, кто без труда понимал Барбару, был ее брат-близнец Георг. Но он вот уже шесть лет жил у дяди в Бамберге…
Отец между тем тоже подбежал к пруду. Он обогнул его с другой стороны, так что они оказались у причала почти одновременно. Но гораздо раньше Магдалена услышала громовой голос отца, разносившийся над берегом.
– Дьявольщина, будь оно все неладно, ты хоть представляешь, как мы переволновались? – гремел он, раскрасневшийся от бега. – Черт возьми! Что ты вообще здесь забыла, одна? Потрудись объяснить!
– Мне что же, запрещено одной выходить из дома? – съязвила в ответ Барбара.
Глаза у нее были заплаканные. На щеках, несмотря на холод, выступил румянец, но выглядела она бледной и явно мерзла в своем тонком плаще. Далеко не впервые Магдалена отметила, до чего же красивой была Барбара. Угольно-черные волосы, густые брови – сестры были очень похожи, хотя Барбара казалась более дикой и необузданной. Поэтому местные парни называли ее дьяволицей.
– Или я опять что-то сделала не так? – продолжала Барбара, глядя на отца. – Не так вымела комнату, не тем зерном накормила кур или неправильно подоила корову? В этом все дело? Ну, говори же!
– Отец просто беспокоился за тебя, – попыталась угомонить ее Магдалена, укрыв своим плащом.
Она вполне понимала недовольство сестры. Действительно, непросто было уживаться под одной крышей с ворчливым стариком, Магдалена знала это по себе. Хотя бы поэтому Барбаре следовало найти жениха – пока не произошло какого-нибудь несчастья.
– Как ты вообще разговариваешь со мной? – рявкнул Куизль на младшую дочь. – Ну, подожди, скоро с этими отговорками будет покончено. Вот…
– Не нужны мне твои безмозглые палачи! – прошипела Барбара. – Выкинь из головы эту мысль!
– А что в этом плохого? – Куизль пожал плечами. – Это все достойные люди. Не головорезы какие-нибудь,
– Это уже явный перебор, – вмешалась Магдалена. – Симон, между прочим, пробился в лекари и…
Она замолчала, заметив, как вспыхнули глаза у Барбары. И кто ее только за язык тянет! Сестра постоянно упрекала Магдалену в том, что та, будучи старшей, живет в счастье и достатке, замужем за человеком, который стал городским лекарем, да еще имеет троих детей. Между тем как она, Барбара, вынуждена подметать в отцовском доме и выслушивать его ругань.
– Ты бы лучше оставил нас ненадолго, – обратилась Магдалена к отцу. – Как видишь, ничего худого не случилось. Остальное предоставь мне, это женские дела.
Куизль погладил обледенелую бороду и в конце концов кивнул.
– Ладно. Только не думай, что открутится от поездки в Мюнхен. Мы найдем для Барбары жениха, и точка!
Та попыталась было возразить, но Магдалена сжала ей руку.
– Хорошо, папа, – проговорила она. – Ступай.
– Так будет лучше всего. Поверь мне, Барбара, – пробормотал Якоб, не глядя на дочь. – Лучше всего. Ты потом еще спасибо мне скажешь.
С этим словами он развернулся и побрел обратно к Леху.
Магдалена немного выждала, потом погладила Барбару по волосам.
– Может, тебе и вправду стоит посетить с нами Мюнхен? Не такая уж и плохая идея, – начала она мягко. – Можно ведь просто посмотреть на парней. А если тебе никто не понравится, ты хотя бы побываешь в Мюнхене. Говорят, там появился настоящий театр… Не в трактире, а в отдельном каменном здании! А жена у курфюрста – итальянка, и с тех пор, как она поселилась в Мюнхене, там бывают люди со всего света. Музыка, танцы, сады…
– Ты… ты совсем не понимаешь! – выдавила Барбара. – Я не могу!
Она залилась слезами, все ее тело вздрагивало, как под ударами.
Магдалена обхватила ладонями голову сестры и твердо посмотрела ей в глаза.
– Барбара, поговори со мной. Что случилось? Ты которую неделю уже ведешь себя странно… Поговори же, наконец, со мной!
Плач сменился истерическим смехом. Барбара оттолкнула Магдалену.
– Ты не замечаешь, правда? – выкрикнула она. – Ты знахарка, сама родила троих детей – но ничего не замечаешь! Да и с чего бы? Я всего-навсего младшая сестра, прибираю за отцом… И почему я только не избавилась от него, как от нечистоты? Почему? Теперь уже слишком поздно!
В этот момент Магдалена поняла, что не ошиблась в своем предположении.
Она права. Я должна была заметить намного раньше! Ну почему мы не поговорили?
– Боже правый! – выдохнула она. – Ты… ты беременна…
Барбара пролила столько слез, что теперь даже не всхлипнула. Но ее молчание говорило красноречивее всяких слов. Довольно долго сестры сидели в полной тишине, и слышен был только шорох ветра в прибрежных ивах.
– Кто отец? – спросила наконец Магдалена.