Дочь по контракту
Шрифт:
— Не ори.
— Что ты сказала? — точно одержимый заводится еще сильнее. Кричит, брызжет слюной. Резко оборачивает ко мне, — падшая женщина!
Атмосфера скандала с каждой секундой накаляется, обжигая меня клеветой и болью. Олег продолжает кричать, материться. Услышав шум, просыпается Стеша.
— Ты напугал ребенка.
— Я не обязан заботится о нагулянной мелюзге!
В секунду Олег оказывается близко со мной. Грубо хватает под ребра, пихает к тумбе. Я задыхаюсь от его жестоких рук, глохну от оскорблений. Бывший супруг только
— Остынь, — выплескиваю воду в лицо Олега.
Муж как рыба заглатывает губами кислород. Олег хоть и переполнен яростью, но никак не ожидал подобного действия от меня. Через секунду его первостепенный шок заканчивается и Золотов, словно бык начинает фырчать, внезапно хватает мой загривок и гневно сжимает пятерней.
— Как ты смеешь неблагодарная?!
Второй рукой он шлепает мне по запястью, пытаясь выбить стакан, но я держу. В Олега точно бес вселяется. Муж, не отводя от меня покрасневших глаз, берется за стекло, давит и своей мощью прямо в ладонях лопает хрупкие грани стакана.
Стенки не выдерживают и со звоном рассыпаются по полу. С ужасом опускаю глаза вниз и вижу, как стекло обагрилось кровью. Тут же смотрю себе на руку. Слава богу, не порезалась. Не моя кровь переливается в осколках — Олега. Но ему кажется все равно. Он даже не замечает ран.
— Сумасшедший.
— Это только начало. Не нужно было мне изменять… Настенька…
— Не узнаю тебя, Олег…
— Значит, пора знакомиться!
Рефлекторно зажмуриваюсь и втягиваю голову в плечи, когда супруг замахивается. Громко пыхтит, обдувая мое лицо горячими порывами. Я поднимаю руки и стараюсь прикрыться от неминуемого удара, наверное, будет больно.
И в какой-то мере Олег прав. До этого момента я и представить не могла, за какого монстра выходила замуж. Он невменяем совершенно, а еще хочет забрать себе Стефанию!
Сквозь замкнутые веки чувствую, как дрогнуло тело Золотова.
Уже морально смирившись с бойней, жду, однако калечить меня никто не спешит. Золотов недвижим и молчит, слышны только звуки дочери. От неизвестности открываю глаза, продолжая сохранять закрытую позу, вижу, что запястье Олега сковано. Мертвой, железной хваткой.
— Телефон забыл, — раздается командирский тон, — а у вас тут драма. Шекспир. Что ни на есть.
Господи. Вроде и радоваться должна, но мне от чего-то становится стыдно. Посторонний человек стал свидетелем семейной разборки, а так не хотелось выносить сор из избы. Я снова не успела запереть двери и на этот раз моя осечка спасла здоровье.
Я вижу Марка. Он отстраняет руку Олега, кажется, причиняет ему дискомфорт, потому что Золотов корчится, пытаясь вырваться. Марк отталкивает Олега к противоположной части кухни. Золотов выпрямляет осанку, шумно дышит, его рубашка через расстегнутый пиджак до предела натягивается. Впрочем, как
— Ха…а…адвокат! — кричит муж. — С каких это пор юристы вмешиваются в личные дела супругов?
У меня ноги подкашиваются. Придерживаюсь за края кухонной тубы, боюсь свалиться от переживаний. Марк тут же замечает мой оголенный страх. Вальяжно, не торопясь, он делает шаг… второй… становится так, чтобы закрыть меня от Золотова.
— Жаль мне не проплатили дополнительный пакет. Только ведение судебной тяжбы Стефании, а так, конечно, подождал. Потом в отделении полиции снял побои с Анастасии Евгеньевны. Подал на вас другое заявление и компенсацию за моральный ущерб.
— Какое заявление?! — Морда Олега пышет жаром, заливается пунцом. — Она моя жена! Была, есть и будет.
— Бывшая.
— Мне плевать на штампы! Это вымышленные формальности, а Настасья моя собственность. Всегда.
— Именно поэтому вы развелись с ней накануне покупки нового особняка в Майями? Именно поэтому вы, — отступает от меня Лютольф, двигается ближе к Золотову, — намереваетесь отнять у Анастасии дочь? Ее дочь, не вашу.
С Марком Олег не такой смелый как со мной. Да, Золотов в бешенстве, но далеко не идиот. Он не из тех людей кто будет действовать в состоянии аффекта. Олег бизнесмен и с сильными мужчинами привык поступать дипломатически.
Муж вытирает окровавленную ладонь об пиджак, горделиво задрав голову, топает в коридор, Марк следует за ним.
Я, уже ни на что не способная, могу только слышать отголоски мужчин и то невнятно. Наверное, подскочило давление, потому что в ушах гудит, словно сейчас не в квартире, а внутри вагона метро.
— Ходи и оглядывайся адвокат, — с эхом доносится хрип Олега из подъезда.
Лютольф ничего не отвечает на угрозы. Только хлопает стальной дверью и вскоре возвращается ко мне.
— Вы в порядке Анастасия Евгеньевна?
— Как в заднице побывала…
А у меня, кажется, еще тот стресс. Дрожащими руками растираю глаза и щеки, отстраняюсь от тумбы, еле как усаживаюсь на табурет.
— Испугались? — не глядя на меня Марк забирает смартфон, прячет устройство в карман брюк.
— Проще всего свесить лапки и роптать на судьбу, но я такой милости и чести не могу себе позволить. У меня дочь. — Из последних сил отталкиваюсь от стола. — Извините, нужно проверить Стефанию.
Шаркая, иду в комнату, беру взволнованную Стешу на ручки. Надо бы поблагодарить Марка Яковлевича. Заступился, хотя моя жизнь его интересовать не должна.
Когда мы с доченькой оказываемся на кухне, встречаем пустоту.
Мне остается любоваться на осколки в крови мужа. Они до сих пор режут мой взгляд и напоминают об устремлениях Олега. А если все-таки ошиблись в лаборатории?
Любовь женщины опаснее ненависти мужчины, ведь этот яд приятен. Правда, на Олега у меня даже отрава закончилась, есть лишь обида и обоюдная вражда. Золотов повелся на провокации, а теперь издевается.