Дочь похитительницы снов
Шрифт:
– Не повторяйте моей ошибки, – шепнул мне на ухо Фроменталь, – не путайте Порядок и Хаос с добром и злом. У того и у другого есть свои пороки и свои добродетели, свои герои и свои злодеи. Они олицетворяют враждующие темпераменты человечества и указывают, какими мы можем стать, когда достоинства обеих сторон объединятся в одном человеке.
– И часто такое случается?
– Иногда бывает, – сказал лорд Брагг. – Люди появляются, когда возникает необходимость.
– Надеюсь, Гейнор не из их числа?
– Ни в коем случае! –
– И все же у него есть сверхъестественный союзник?
– В нашем мире – да, – лорд Брагг на мгновение словно сбросил маску равнодушия, – Ему помогает владычица Миггея. В ее распоряжении – как-никак герцогиня Порядка – все доступные ей силы, а это великое могущество. Если захочет, она может уничтожить не одну планету. Десница Порядка вершит справедливость и творит жизнь – но она же способна нести гибель и разрушение. Мы надеялись, что принц Эльрик…
Барон Блэйр поднялся с кресла и принялся расхаживать по помещению. Его голубые глаза метали молнии, шпоры на сапогах громко бряцали, рукоять сабли при каждом шаге ударялась о пряжку ремня.
– Господа, я в восторге от нашей милой беседы, но вынужден напомнить вам, что Танелорну угрожает смертельная опасность и что мы прибыли сюда искать помощи Серых Владык, то есть мудрейших жителей Мо-Оурии.
– Насколько я понимаю, они не смогут нам помочь. Гейнор угрожает и этому миру, – лорд Брагг задумчиво пригладил усы. – Надо искать подмоги в другом месте.
– Куда вы отправитесь? – спросил Фроменталь.
– Куда поведут лунные дороги. Иного пути из плоскости в плоскость мы не знаем, – герцог Брэй удрученно развел руками. – Поскольку принц Эльрик зачарован…
– Я бы хотел уйти с вами, – тихо проговорил Фроменталь. – Вы научите меня ходить по лунным дорогам?
– Конечно, друг мой! – радостно воскликнул мэтр Ренар и хлопнул лапой по широкой ладони Фроменталя. – Я горжусь, что со мною в путь отправится гражданин моей милой Франции!
– Я ваш с Потрохами, мсье, – легионер выпрямился, поправил кепи и отсалютовал, потом повернулся ко мне:
– Дружище, ради всего святого, не подумайте, что я вас бросаю. Просто я всю жизнь искал Танелорн. Быть может, по дороге узнаю что-то такое, что поможет всем нам справиться с Гейнором. И не сомневайтесь, граф: приведись вам попасть в беду, я тут же примчусь на выручку, если буду рядом.
Я ответил ему столь же искренними заверениями. Мы обменялись рукопожатием.
– Пожалуй, я бы пошел с вами, – прибавил я, – когда бы не поклялся вернуться домой, как только сумею. Моя страна погибает, Фроменталь.
– Наши пути расходятся, чтобы сойтись вновь, – сказал мэтр Ренар, как бы утешая нас. – Нити наших судеб вплетены в гобелен мироздания. Я уверен,
– Офф-моо никогда не сдавались, и сверхъестественные противники их не пугают, – Оуна вступила в круг воинственных мужчин, чтобы тоже проститься с Фроменталем. – Каждый из нас служит Равновесию, как может и как умеет, в своем собственном мире, – она тряхнула руку француза.
– По-твоему, Гейнор нападает на город? – спросил девушку легионер.
– Это его история, – отозвалась она, как всегда, загадочно, – его судьба. Я не очень удивлюсь, если вдруг выяснится, что он уже выступил в свой великий поход. Ему предстоит совершить то, что опозорит его имя навек и даст прозвище, под которым он будет известен впредь.
– И какое же? – спросил Фроменталь, силясь улыбнуться.
– Проклятый, – ответила Оуна.
Когда все попрощались и танелорнцы – которых я мысленно окрестил «тремя гусарами» – остались в башне, а мы вышли на улицу, я спросил Оуну, откуда она столько знает.
Девушка улыбнулась и вдруг прижалась ко мне всем телом.
– Я – дочь похитительницы снов, – сказала она. – Моя матушка славилась своим искусством. Она сумела украсть несколько очень важных снов.
Мы как раз свернули в очередной сумеречный каньон, в котором бурлила городская жизнь.
– Разве сны можно украсть? Как их крадут?
– Это известно лишь похитительницам снов. И лишь похитительница снов способна вставить одно сновидение в другое или использовать их друг против друга. Так она зарабатывает на жизнь.
– Выходит, вы можете украсть сон, в котором я – император, и заменить его другим, где я стану нищим?
– Все немножко сложнее, граф. Боюсь, я не сумею объяснить доходчиво – мне не удалось получить того образования, какое было у моей матушки. Школа в Каире закрылась, и учиться было негде. И потом, мне никогда не хватало терпения…
Оуна вдруг остановилась. Остановился и я. Она молча заглянула мне в лицо. Ее рубиновые глаза встретились с моими. Я улыбнулся ей, и она улыбнулась в ответ. Но как будто осталась слегка разочарованной.
– Значит, вы не вор, как ваша матушка?
– Я и не говорила, что я вор. От матушки я унаследовала умение, но не призвание.
– А ваш отец?..
– Ax… – она вдруг тихонько засмеялась, глядя на яшмово-зеленую мостовую, в которой призрачно отражались наши фигуры. – Мой отец…
И все, больше от нее ничего не удалось добиться, поэтому я сменил тему и стал расспрашивать девушку о путешествиях по другим мирам.
– Я почти нигде не была, особенно если сравнивать с матушкой. Так, провела немного времени в Англии и в Германии, но не в вашу эпоху. Знаете, у меня возникло что-то вроде привязанности к мирам, которые вам наиболее близки; возможно, потому, что моя матушка тоже была к ним привязана. Скажите, граф фон Бек, вы скучаете по своей семье?