Дочь – повелительница Зари
Шрифт:
Как выяснилось из разных источников, мозгоеды могли посылать довольно сильный ментальный удар прямо в мозг своей жертвы. И без специальных амулетов противодействовать боли не могли даже шаманы и Бениды. А уж простые обыватели тем более не имели возможности оградить себя от унизительных и болезненных наказаний.
Помимо этого, мерзкие демоны питались выжимаемой особым способом жидкостью из мозга, и отданный им на «съедение» человек или демон умирал в страшных мучениях в течение месяца. Это почти во всех слоях населения северного соседа воспринималось с ненавистью и страхом. Но открыто возмущаться никто не мог, потому что любой бунт подавлялся с необычайной жестокостью. Мозгоеды,
Но подробной информации не было. Следовало направить в Оазис Рая подходящего человека. Или демона, что было бы надежнее.
И уже на второй день поисков один из демонов вызвался отправиться на север добровольцем. Им оказался не кто иной, как сам начальник охраны всего королевского рода и дворца барон Гнатан. Семен не хотел отпускать боевого товарища из столицы. Гнатан хорошо знал свое дело и мог при необходимости заставить короля и королеву выполнять его рекомендации.
– Там живут мои родители и родители Аньюли, – сказал Гнатан Семену. – В случае чего они мне помогут.
Загребной долго думал, взвешивая все «за» и «против», и наконец решил, что лучшего кандидата не сыскать. А общее командование охраной до возвращения демона придется возложить на плечи Савазина. Он тяжело вздохнул и сказал:
– Хорошо. Собирайся. Яхта уже у причала.
– Вот и прекрасно! Не сомневайтесь, я справлюсь и вернусь очень быстро! – пообещал Гнатан и побежал за своими личными вещами и многочисленными оберегами.
Морские учения
Много времени Загребной проводил на кораблях эскадры, которая спешно комплектовалась личным составом и оружием. Последние пушки шли прямо с полигона при заводе. Их тут же устанавливали на кораблях, а когда новых стволов набиралось от пяти до десяти, выходили в море для пробных стрельб. Устанавливать орудия на плавучих средствах оказалось гораздо хлопотней, чем на суше.
В свете последнего открытия Люссии об опасности применения огнестрельного оружия ее пришлось постоянно таскать за собой. Причем радость от постоянного общения теперь читалась не только на лице демонессы, но и Семена. Он старался общаться с ней дружески, рассудив, что со временем все встанет на свои места – и будь что будет.
Они возобновили утренние часовые интенсивные тренировки. Этого было мало для совершенствования, но на большее просто не хватало времени. Приходилось хотя бы так, по выражению Семена, спасать тело от обнаглевшего жирка.
Практически всю огневую мощь эскадры граф Ривьери решил сосредоточить на трех судах, полагая, что больше орудийной прислуги он вышколить не успеет. Еще четыре судна были вспомогательными. В другое время отправлять всего лишь семь кораблей для такой важной миссии посчитали бы явным безумством, но после Граальской битвы любые начинания возрождающемуся королевству казались по плечу. Да и наличие пушек, которые оставались наиважнейшей государственной тайной, должно было оказаться главной неожиданностью для врага.
Граф Ривьери вместе с маркизой Люссией каждое утро встречали на выходящем в море очередном судне.
К тому времени производство снарядов уже было поставлено на поток, поэтому Загребной их не экономил. Кто экономит на патронах в тире, тот погибает в первой же перестрелке. Поэтому стреляли много и часто. Вначале стоя на якоре, по морским мишеням, потом по наземным. Затем все это повторяли на ходу со сменой галсов. И напоследок закрепляли взаимодействием бортов, ведя интенсивный огонь на полном ходу сразу по всем целям.
Возвращались в порт только поздней ночью. Семен высказывал поджидающим мастерам замечания и вместе с маркизой перебирался на следующее судно. Там удавалось немного поспать. Но лишь только раздавалась команда «отдать концы», как они сразу просыпались и спешили со своими излюбленными мечами на верхнюю палубу.
В первые дни точность стрельбы была удручающей. Пришлось срочно усилить корабельные экипажи снятыми со всех фортов артиллеристами. Вряд ли бы кто решился опять неожиданно напасть на Грааль, так что такие действия были вполне приемлемыми. Это сказалось на результатах. Каждая судовая команда на втором круге учений продемонстрировала более слаженные действия и вполне удовлетворительную точность стрельбы. А когда морские учения пошли по третьему кругу, на лице Загребного все чаще стала появляться довольная улыбка и в разговорах с Люссией все больше и больше стало проскальзывать благодушие наравне с твердой уверенностью.
– С такими результатами мы уже хоть завтра можем идти к Шлему.
Демонесса не разделяла его оптимизма:
– Их столица очень хорошо укреплена. Ты же видел на рисунках, какие там крепости и береговые бастионы. По утверждениям историков, такие мощные стены там стоят уже не одно тысячелетие. Именно поэтому никто и никогда не брался атаковать Оазис Рая через его столицу. Шлем всегда считался одним из самых неприступных городов обоих параллельных миров. Потому что все строения дублируют друг друга и у вас, людей, и у нас, демонов.
– Вот именно эта их уверенность в своей защищенности и станет нашим главным козырем. Да только первыми залпами артиллерии мы нанесем противнику такой урон, что он вряд ли окажет серьезное сопротивление.
– Вот видишь, ты же сам не до конца уверен, говоришь: «вряд ли».
– Так это и ежу понятно! Раз у нас есть такое мощное оружие, то почему бы и врагам не придумать и не преподнести нам парочку смертельных сюрпризов? Поэтому я просто мечтаю, чтобы они слишком понадеялись на толщину и неприступность своих береговых укреплений. А риск при таких операциях остается всегда, тут уж никуда не денешься. Не будь этого риска, я бы уже сегодня помчался в сторону Оазиса с тем, что мы имеем на бортах. Ведь каждый час играет на пользу врагам. Вдруг им удастся разведать наши секреты? Вдруг им удастся придумать неожиданный ход?
– Например?
– Ох, да их несколько, – вздохнул граф Ривьери, оглянулся и перешел на шепот. – Ты только представь: они взяли и отвели основные силы в глубь своей столицы!
– Э-э… Ну и что? Ведь это почти поражение.
– Если бы! Они узнают, что у нас есть пушки. А мы им что сможем сделать? Ну, снесем десяток башен, да хоть и все стены разрушим, но победы никак не добьемся. А уж тем более диктовать свои условия вообще оснований не будет.
– Но мы ведь можем атаковать пехотой припортовый участок столицы.