Дочь рода

Дереча Екатерина

— Нет! Нет. Нет…

Я замотала головой, разгоняя вязкую пелену, что туманила разум. Этот разговор уже был. Я помню. Почему я снова оказалась на Равнинах Халши? Они давно превратились в пепел. Я сама видела сигнальные вышки, видела, как на Равнины хлынули полчища тварей.

Это всё не настоящее. Не настоящее… Таноуша нет. Нет Яарану. Мы умерли. Все мы. Он оказался прав. Я слишком поздно это поняла.

— Свет почти погас, Яарану. Клеймо уже затянуло большую часть твоей души, — донёсся до меня голос командира. Голос друга и наставника.

— Уже нет, Таноуш. Я переродилась,

и моя душа сияет, как прежде, — прошептала я в пустоту, где мгновение назад видела призрак старого друга. — Я вспомнила, кто я. Я больше не Яарану. Она умерла… её больше нет.

Глава 21

Какое-то время я лежала неподвижно, прикрыв глаза и прислушиваясь к звукам боя. Взрывы «Тюльпанов» и «Пионов» действительно походили на взрывы баллист. Когда напитанные энергией камни приземлялись рядом, они наносили такой же ущерб.

За баллистами обычно следовали атакующие всполохи. Чистая энергия, сконцентрированная в смертоносных сферах. После всполохов можно было просто идти по полю боя и добивать выживших. Крепкий энергетический доспех мог сдержать прямое попадание баллист, но от всполохов защиты не было. Поговаривали, конечно, что шаманы умели отражать любой удар, но я в это слабо верила.

Эта война была так похожа на те, в которых я побывала в прошлой жизни. Точно так же звучат взрывы и крики раненых. Точно так же гибнут люди, убивая друг друга, вместо того чтобы сплотиться. Через десять-пятнадцать лет разломы станут постоянными, они не будут появляться и исчезать. Их станет больше. Гораздо больше.

Воспоминания о прошлой жизни разбередили старые раны. Но они же вернули мне самообладание. Истерика отступила. Когда я встрепенулась и перестала предаваться горестным мыслям, обнаружила себя лежащей за большим валуном. Теперь я окончательно потеряла направление. Пришлось сесть и осмотреться.

Сначала ощупала себя и увидела кровь на пальцах. Похоже, всё-таки барабанные перепонки не выдержали. Из носа текло что-то горячее, и я вытерла его грязным рукавом.

Рядом со мной лежал меч — наверняка подобрала, когда контуженная ползла подальше от взрывов. Неплохая сталь, на крестовине гарды какие-то буквы, похожие на девиз или слова клятвы. Такое оружие обычно носят неодарённые.

После того как замолчали ПВО, танки и Икарониксы, сражение велось врукопашную. Точнее, с использованием магии и огнестрела. Когда кончаются патроны, выход только один — идти на противника с холодным оружием, если ты не маг, конечно.

Арты работали с обеих сторон, вторая линия защиты превратилась в мешанину из тел и покорёженной техники. Взрытая земля, горящие воронки от залпов. Всё смешалось в ту самую картину, которую я надеялась никогда больше не увидеть.

Прислонившись к валуну, я снова прикрыла глаза и выругалась. Очень обидно будет умереть, даже не вступив в битву. Но что я могла противопоставить огнестрелу и артам? Выйти против армии с чужим мечом?

Я встала в полный рост и огляделась. Теперь я ещё дальше от поместья и ближе к врагам, но хотя бы ушла с линии атаки. Пошатываясь на полусогнутых ногах, я побрела к пустырю, на котором раньше были склады

и рельсы для перевозки руды. Несколько раз я запнулась о камни, разлетевшиеся после взрывов, и чуть не упала.

Пришлось ещё и под ноги смотреть, чтобы не получить новый перелом. Ходить в гипсе мне очень не понравилось, и повторять подобный опыт я не планировала. Вряд ли Николай будет так же любезно таскать меня на руках по поместью — он окончательно надел маску идиота.

К тому же мне нужно было вернуться в школу. Белкин непременно доложит о моих подвигах и новых пропусках тому страшному типу из видения. Страшно представить, на что он способен. Кем бы этот незнакомец ни был — он уже обратил свой взор на наш род, и не стоит привлекать ещё больше внимания.

Пока что я пристроила Хаос, пустив его на расширение каналов источника, но скоро он снова наберёт силу. И что тогда? Моё тело не сумеет вынести мощи Великой Силы, его просто разорвёт. Я задумалась о природе взрыва машины, в которой Ольга Войтова пыталась сбежать с дочерью. Уж не стал ли резкий скачок Хаоса тому причиной?

Н-да, встряска после взрыва неслабо повиляла на ход мыслей. Вот зачем сейчас думать о прошлом, если надо сосредоточиться на настоящем? Приведя себя в чувство, я попыталась перестроиться на боевой лад. Получалось не очень…

Вернувшийся зов жизни показал, что диверсионная группа Максимилиана начала двигаться в ту же сторону, что и я. Или это всё же не отряд Макса, а враги? Точно, количество живых на бывших складах увеличилось.

Этот участок был взорван одним из первых — возможно, чтобы мы не вызвали подкрепление из шахт. Но тут и дураку понятно, что снимать охрану с рудников никто бы не стал. Неужели я забрела в штаб командования или замаскированный перевалочный пункт?

Размещать у нас под носом аппаратуру — не самая лучшая идея. Но где-то же стоят глушилки. Обложили с северной, западной и восточной сторон?

Осторожно опустилась на землю и осмотрелась по сторонам. Визуально в пределах видимости никого не было, но мой зов не может ошибаться. Здесь были люди. Как минимум один отряд из двадцати человек и второй отряд замаскированных артефактом головорезов. И это только те, кто в опасной близости от меня.

«Да не поднимет руки своей против создания Творца всякий, оружие держащий» — всплыли в голове слова обета. Я предала своего бога, когда впервые убила мечом отца. Предала всё, во что верили мои предки и мои люди. Я сполна заплатила за это предательство жизнями родных.

Я не хочу больше убивать, не хочу видеть кровь на своих руках. Не хочу снова почувствовать, как клеймо убийцы разрастается в моей душе, пускает корни и гасит свет. Не ради этого мне была дарована новая жизнь. Но что мне делать? Как спастись?

Здесь ли ты, мой бог? Видишь ли меня, слышишь ли мои молитвы? Я подняла голову к небу и в который раз беззвучно попросила прощения у всех, кто пал под натиском тварей.

Здесь у меня нет союзников, нет верных людей за спиной и нет силы. Воспоминания из прошлой жизни снова ужалили растревоженным ульем. Контузия не прошла бесследно. Я путалась между мирами и жизнями.