Дочь Шидзуко

Киоко Мори

Красное шерстяное платье покалывало ей шею и ноги. Это платье купили для нее отец со своей невестой, когда приезжали к ней в Токио во второй, то есть в последний раз. «Обещай, что наденешь его на нашу свадьбу», — сказал ей тогда отец.

Юки проскочила первый марш лестницы, перепрыгнув через последние три ступеньки. Она прижимала к себе расшитую белым бисером сумочку, которую когда-то давно смастерила для нее мама. Никто не запретил ей взять сумочку на свадьбу.

Отец встретил Юки и тетю Айю на вокзале и сразу повел их завтракать. Говорили мало, он все время посматривал на часы, а потом уехал, сославшись на неотложные дела. Юки с теткой пошли забронировать номер на одну ночь. Завтра утром Айя уедет обратно в Токио, а отец

с невестой встретят Юки в холле гостиницы и заберут ее к себе. Юки не была в доме, где она выросла, со смерти мамы, и ей не хотелось туда возвращаться.

Пробежав вприпрыжку два лестничных марша, Юки немного успокоилась и еще крепче прижала к груди свою сумочку со свадебной фотографией мамы. Это была одна из ее самых любимых фотографий! Отец и мать у главных ворот храма в Киото¹, мама слегка наклонилась к отцу и оперлась на его руку. Когда-то мама рассказывала: «Посмотри внимательно на фотографию — видишь я стою на цыпочках, ухватившись за отца... Дело в том, что это платье я взяла на прокат, и оно оказалось мне слишком длинным, а я не хотела, чтобы на фотографии было заметно, что оно волочится по земле. Все делалось в спешке, и у меня не хватило времени его укоротить. Тогда у нас было мало денег, и мы устроили свадьбу на западный манер: взяли платье напрокат, это было гораздо дешевле, чем купить его или сшить».

Спустившись вниз, Юки направилась в другое крыло отеля, где располагалось кафе. Посетителей там почти не было. Среди белых столиков, стульев и растений в горшках, напоминающих маленькие пальмы, она увидела тетю Айю, сидящую у окна. Отсюда открывался вид на центр Кобе с его высокими белыми зданиями и на горы с северной стороны города. Море находилось с противоположной стороны. Юки подошла к столику тети. На Айе был синий переливающийся костюм, почти такой же, какой надевала мать, когда шла в театр или на концерт. Она на два года моложе Шидзуко, повыше ее, и очень похожа на сестру: те же светло-карие глаза и те же большие руки с широкими ладонями.

— Я сбежала от нее, — призналась Юки и села, положив сумочку на свободный стул рядом.

— Что за дурацкий фортель? — голос тети прозвучал скорее устало, чем рассерженно.

— Она хотела, чтобы я любовалась, как ее наряжают и накрашивают. Мне это неинтересно, — Юки уставилась на руки тети Айи. Нако- нец-то пол перестал качаться под ногами. — Ты знаешь, что у меня в сумочке? Фотография с маминой свадьбы. Хочешь посмотреть?

— Юки, прошу тебя, не надо все усложнять.

— Я сегодня хочу послушать, какой мама была в молодости и почему она не послушала бабушку и не вышла замуж за того богатого человека? Ты можешь еще раз рассказать об этом?

— Не знаю, — ответила Айя. — Сейчас не самое подходящее время для таких рассказов. Я не хочу, чтобы ты сегодня портила всем настроение.

— Если ты мне снова расскажешь эту историю, я буду паинькой до конца дня.

— Обещаешь? Ты не выкинешь на свадьбе какой-нибудь номер? Не будешь вскакивать с места, будешь сидеть тихо и помалкивать?

— Обещаю — буду вести себя хорошо. А ты расскажи мне про маму. Ничего не утаивай. Расскажи все поподробней, не торопясь, как мама всегда делала.

— Хорошо. — Айя, вздохнув, склонилась над столом. — Ты знаешь, все это произошло через год после войны. Мы тогда жили в деревне, где и сейчас живут твои бабушка и дедушка. Наша семья испокон века владела землей в этой деревне. Но началась земельная реформа². Пришли всякие чиновники и заставили нас продать большую часть земли за бесценок нашим арендаторам. Ты ведь изучала в школе историю, должна знать. Многие от этого, может быть, и выиграли, но не мы. Мы сразу обеднели. Нашего старшего брата убили на войне, а мы, остальные дети, были слишком малы, чтобы поддержать родителей.

Твоя бабушка, однако, не сдавалась. Мама твоя была самой старшей из нас, пятерых детей, ей было семнадцать —

самый подходящий возраст для замужества. Твоя бабушка хотела выдать ее замуж за парня из самой богатой семьи из соседней деревни. Они с дедушкой сговорились с его родителями, и те сказали, что будут счастливы заполучить в свой дом такую чудесную невестку. Эта семья тоже владела землями, но в горах, а там был сплошной лес, и их никто не требовал продавать: властям нужны были участки, где можно выращивать рис. И все же та семья решила, что землевладельцы должны держаться друг за друга, и сделала нашей семье хорошие подарки, чтобы отметить помолвку. Они подарили нам вазу из белой керамики и картины с пейзажами. Назначили время свадьбы. Бабушка вернулась домой и сказала твоей маме, что подобрала ей блестящую партию и что теперь она обручена. Твоя мать возмутилась: почему сначала не поговорили с ней? Бабушка тоже разозлилась и сказала твоей матери: «Я нашла тебе такого прекрасного жениха, и вот твоя благодарность! Если ты действительно не хочешь выходить замуж за этого парня, ты сама возвратишь его семье подарки и сама все это им скажешь. Я не собираюсь за тебя отдуваться». Бабушка не верила, что дочь ослушается, но рано утром на следующий день, когда все еще спали и не могли остановить ее, твоя мама собрала все подарки и пошла в дом того парня. Она сказала его родителям, что если когда-нибудь соберется замуж, то мужа себе найдет сама... — Айя отхлебнула кофе и продолжала: — Позже твоя мать рассказала мне, что всю ночь накануне, перед тем как отнести подарки, она не спала и думала: может быть, все-таки выйти замуж за того человека ради блага своей семьи? Но как можно жить с человеком, которого она ни разу не видела? Она не сможет его полюбить и будет несчастной всю свою жизнь... Нет, если она принесет себя в жертву, возненавидит все на свете. Она поклялась себе, что будет работать, не щадя сил, чтобы всячески помогать семье, но выгодные партии ей не нужны.

Айя смолкла.

— Так вот почему мама приехала в Кобе? Чтобы найти здесь работу? — догадалась Юки. — Ну, конечно, она не могла оставаться в деревне — ведь все узнали о ее поступке.

— Да, для деревенской девушки это едва ли не преступление. В Кобе она два года работала секретаршей и жила в маленькой каморке на чердаке без отопления, потому что почти все заработанные деньги отсылала домой. А потом познакомилась с твоим отцом.

— Он тогда болел... — напомнила Юки.

— У него был туберкулез, и мама целый год ежедневно ходила в больницу, пока он не выздоровел. Она не бросила его, хотя все говорили, что он умрет, и она останется у разбитого корыта.
– Не бросила, потому что они были помолвлены и она действительно любила его...

Айя замолчала.

— И вот его благодарность, — сказала Юки. — Через год после смерти мамы он снова женится. К тому же эта его невеста — такая дурочка!

— Не говори так!

— А разве я не права? — упрямилась Юки. — Она сказала, что мы все будем счастливы. Вот ты, например, не вышла же замуж, когда умер дядя! Я помню, как ты говорила маме, что даже слышать не хочешь о новом муже.

— У женщин все иначе, чем у мужчин. Им нужна жена, чтобы заботиться о доме и детях.

Некоторое время обе молчали. Потом Айя сказала:

— Теперь мы будем видеться нечасто. Я отправила твои вещи. Они придут через неделю.

Юки ничего не ответила.

— Ты должна понять: отцу в одиночку не справиться с хозяйством, да и с твоим воспитанием тоже, — попыталась урезонить ее тетя. — Конечно, у новой жены есть родственники, они станут и твоими родственниками. Но мы с бабушкой и дедушкой будем видеться с тобой по разным случаям.

— Например, на чьих-нибудь похоронах, — мрачно заметила Юки.

— Не надо так! Разве ты не понимаешь, что ничего нельзя изменить? Ты у отца — единственный ребенок. У нас никаких прав на тебя нет. Пригласить меня на свадьбу — это со стороны твоего отца была даже любезность.