Дочь вампира
Шрифт:
– Один поедете? – Фёдор со скрытой надеждой заглянул мне в глаза.
– Нет. Но тебя с собой не возьму. Поедут Патрик, Корвин и сэр Галахад.
– Господи помилуй! Скотиной рисковать? – Фёдор позволил себе усомниться в моих решениях, что свидетельствовало о крайней степени его взволнованности.
– Видишь ли, Фёдор, я, действительно, вынужден подвергнуть их нешуточной опасности. Но не потому, что считаю их жизни менее ценными, чем жизни людей. Ты же знаешь, что я не слишком люблю человечество. Просто они могут мне помочь, а ты нет. Я беру с собой команду, в которой каждый знает, что ему делать. Извини, но учить тебя у меня нет времени.
– Понятно! – покачал головой Фёдор. Конечно же, ему всё было непонятно, но объяснения мои во всяком случае избавляли его от необходимости проявить настойчивость.
После того как Фёдор удалился, я со спокойной совестью завалился спать.
Проснувшись, я уселся в кресле с телефоном и, пока Даша накрывала обеденный стол, обзвонил нескольких крупных чиновников. Экспедиция предстояла непростая, поэтому я решил заранее обеспокоиться возможными последствиями. Шуточное ли дело! Ведь если сведения отца Никодима окажутся точными, после моего посещения Болотову предстояло вымереть.
Впрочем, я достаточно хорошо знал, на какие кнопки следует нажать и какие силы привести в действие, чтобы не опасаться ничего, кроме, конечно, упырей. Многочисленные услуги, в разное время оказанные мною представителям власти, создали мне соответствующую репутацию, но что гораздо важнее, дали мне привилегии почти что Джеймса Бонда, у которого, между прочим, имелось право на свободное убийство.
Даша, поставленная мужем в известность об отъезде хозяина, расстаралась вовсю, закатив мне пир, достойный Лукулла. Вообще, эта пара, допущенная мною в дом, приобретенный для уединения, оказалась совершенно незаменимой. Они сразу и безоговорочно приняли все мои причуды. Какая-то редкостная природная чуткость помогала им оставаться незаметными во время приступов моего раздражения и мгновенно появляться, едва лишь у меня появлялась потребность в их помощи.
Я мог надолго исчезнуть, твёрдо зная, что моя многочисленная домашняя скотина будет накормлена и ухожена. Вернувшись после недельного отсутствия, я находил свой кабинет идеально чистым, но ни одна бумажка на столе не оказывалась сдвинутой ни на сантиметр.
За всё время, пока Фёдор жил в усадьбе, ни один из моих автомобилей не сломался в поездках, ни одно из заказанных ему приспособлений, сама конструкция которых повергла бы любого инженера в ужас, ни разу мною не отвергалась. Проще говоря, эта замечательная пара в какой-то мере примиряла меня с остальным человечеством, оправдывая само его существование.
К вечеру моя экипировка успешно завершилась. Фёдор продемонстрировал изготовленные им средства защиты, которые получили полное одобрение. Затем он уложил в футляр винчестер. Тут он на мгновение замялся, зная, сколь придирчив я при выборе пистолета. Я улыбнулся, попросив достать «магнум». У этого револьвера, на мой взгляд, есть и необходимая убойная сила, и дальность стрельбы, позволяющая держать на приличном расстоянии опасных при близком контакте противников. Довершали вооружение специально подготовленный мощный арбалет с коробкой тщательно выточенных стрел, а ещё – выбранный мною старинный кинжал с магическими заклинаниями на обоюдоостром лезвии.
Баулы с одеждой вместе со спальным мешком уже находились в лендровере. Туда же поместили коробки с едой, собранные заботливой рукой Даши. Запасные канистры с горючим Фёдор надёжно принайтовал в багажнике. Всё было готово к отъезду. Распахнув дверцу
Я люблю ночную жизнь, поэтому не нахожу ничего странного в том, чтобы выезжать в дальние поездки поздним вечером. Может быть, это тоже проявление присущей мне мизантропии, заставляющей меня недолюбливать автомобилистов, как и всех остальных людей, хотя возможно, истинной причиной всё же следует считать общую для нас нелюбовь к пробкам.
При выезде из Москвы, через которую мне пришлось проехать, я остановился у поста ГАИ, где продемонстрировал заранее припасённый документик. После этого я мог не опасаться, что меня тормознут за превышение скорости или для докучливого досмотра. Удивлённый и почтительный взгляд инспектора вполне удовлетворил меня. Теперь на всём пути мне будет открыта «зелёная улица». Я вырвался «на оперативный простор» и помчался навстречу неизбежным неожиданностям, появляющимся, когда ищешь magnum ignotum 4 .
4
Великое неизвестное (лат.)
Прежде чем направиться на свидание с вурдалаками, я завернул в райцентр, где провёл почти целый день, посещая многочисленных представителей местной администрации. Кого-то уже успели предупредить о моём появлении по телефону, кто-то впал в полуобморочное состояние, лицезрея мои бумаги с солидными печатями и испытывая при этом комплекс Антона Антоновича Сквозник-Дмухановского. Лишь глава местной епархии долго расспрашивал меня о печальной судьбе отца Никодима. Но с мудрым и спокойным священнослужителем мне удалось установить полное взаимопонимание.
Подготовительная работа на этом закончилась. Следовало браться за дело, поэтому, отказавшись от отдыха в местной гостинице, я вновь сел за руль.
Глава V. Рекогносцировка
В Болотово я приехал рано утром, предусмотрительно переночевав в лендровере, который остановил в сорока километрах от села. В воздухе ещё ощущалась ночная сырость, под ногами стелился лёгкий туман от распаренной восходящим солнцем земли. Не желая раньше времени привлекать к себе внимание, я сделал небольшой крюк по бездорожью, вырулив прямо к стоявшей на окраине села скромной церквушке, по одну сторону от которой уходили к горизонту кресты сельского кладбища, а по другую сторону стояла скромная деревенская изба, в коей недавно разыгралась трагедия отца Никодима.
Постояв у двери и поглазев на запылённые окна, я достал ключ, которым отомкнул большой висячий замок. Дверь распахнулась с ужасающим скрипом, выражая явный протест по поводу длительного отсутствия постояльцев, способных смазать её заржавевшие петли.
Право первым исследовать жилище сельских священников я предоставил сэру Галахаду, который, на миг застыв на пороге с поднятой лапой, затем бесшумно скользнул в прохладный полумрак сеней. Тем временем Корвин примостился на ветке росшей у крыльца берёзы и неодобрительно хрюкнул. Лишь Патрик покорно продолжал охранять покинутый остальными автомобиль, позволив себе лишь высунуть морду в открытое окно.