Дочь великого грешника (Небо Монтаны)
Шрифт:
— Лили, только не расстраивайся. Ты ведь еще не оправилась. Я боюсь, что ты снова расхвораешься.
Впервые в жизни Лили поняла смысл мудрого совета: когда злишься, сначала досчитай до десяти, а потом уже говори. Надо будет как-нибудь этим советом воспользоваться, подумала она, но считать до десяти не стала:
— Я уже выздоровела! Вы и так продержали меня в постели больше нужного. Меня тошнит от вашей заботы! Я хочу сама мыть посуду, хочу сама ухаживать за своим огородом, сама распоряжаться своей жизнью. Вы мне все надоели!
— Пойдем
Адам разговаривал с ней, как с капризной кобылой, проявлял максимум терпения и сострадания.
— Тебе нужно отдохнуть. До свадьбы всего три недели, а впереди еще столько хлопот.
Тут Лили окончательно сорвалась:
— Не желаю я отдыхать! И не смей разговаривать со мной, как с маленьким ребенком! А что касается свадьбы, то никакой свадьбы не будет! И заруби себе на носу!
Она развернулась и, свирепо топая, пошла прочь, а Адам застыл на месте, совершенно сраженный.
Лили же наслаждалась яростью, этим новым, восхитительным состоянием. Ворвавшись в большой дом, она взбежала вверх по лестнице и прямиком устремилась в кабинет, где у Тэсс и Уиллы в разгаре был ожесточенный спор по поводу предстоящей свадьбы.
— Если тебе не нравится, как я это сделала, зачем ты вообще поручала мне заниматься приемом? У меня и без того дел хватает.
— Цветы — на мне, — начала загибать пальцы Тэсс, — банкет — тоже на мне. Хотя я бы постеснялась называть «банкетом» то, что может предложить ваш задрипанный местный ресторан. — Она страдальчески вскинула руки. — Тебя же я попросила всего лишь заняться столом, стульями и фуршетом. Если я говорю, что зонты должны быть полосатые, изволь выполнять!
Уилла вскочила, уперлась руками в бока и заорала:
— Да где я тебе найду пятьдесят зонтов, да еще непременно в бело-синюю полоску? А тебе еще и какой-то там балдахин подавай! — Тут она увидела стоящую в дверях Лили. — Лили, разве ты не Должна быть в постели?
— Нет, я не должна быть в постели.
Лили казалось, что от злости у нее сейчас из пальцев искры посыплются. Она подлетела к столу и одним движением смахнула На пол все лежащие там бумажки и папки.
— Можете всю эту бухгалтерию выкинуть к чертовой матери! Никакой свадьбы не будет!
— Милая, да ты что? — ахнула Тэсс, обняла сестру за плечи и усадила в кресло. — Ты что, передумала?
— Никакая я тебе не «милая»! — зарычала Лили. — Как я могу передумать? Ведь вам в голову не приходит, что я сама способна принять хоть какое-то решение? Это моя свадьба, а не ваша, поняли? Моя! А вы меня держите в стороне. Если вам так нравится планировать свадьбы, то выходите замуж сами!
— Схожу-ка я за Бесс, — вполголоса сказала Тэсс, и Лили взвилась еще пуще.
— Я вам покажу Бесс! Сейчас примчится, начнет кудахтать! Если еще хоть один из вас посмеет надо мной кудахтать, получит по физиономии! В первую очередь я имею в виду тебя. — Она ткнула пальцем в Тэсс. — Это ты засеяла мой огород! И тебя тоже. — Она накинулась на Уиллу. — Ты написала все мои приглашения! Вы отобрали
— Ну хорошо, — примирительно развела руками Уилла. — Извини, что мы тебе помогаем. Ты не представляешь, какое наслаждение я испытала, просидев над этими идиотскими приглашениями несколько часов подряд. Да еще наша сестренка мне все время в затылок дышала.
— Ничего я тебе не дышала, — процедила Тэсс. — Я за тобой приглядывала.
— Она приглядывала! Ты всюду суешь свой нос! Рано или поздно тебе его просто оторвут.
— Интересно, кто же? Уж не ты ли?
— Заткнитесь, вы обе! Немедленно заткнитесь!
Они действительно заткнулись, потому что Лили схватила со стола вазу и с размаху шмякнула ею об пол.
— Можете собачиться из-за чего угодно, но только не из-за моей свадьбы! Понятно? Я не позволю, чтобы вы распоряжались моей жизнью! Я хочу все сделать сама. Перестаньте смотреть на меня так, словно я того и гляди рассыплюсь на куски. Я не рассыплюсь! Ясно?
— Лили! — В дверях появился Адам. Подойти ближе он боялся, предпочитал держать дистанцию. — Я вовсе не хотел тебя расстроить. Если тебе нужно время, чтобы как следует все обдумать…
— Еще и ты на мою голову! — Она в ярости принялась топтать разбросанные бумажки. — Об этом я и говорю! Бедняжку Лили нельзя расстраивать, с бедняжкой Лили нельзя обращаться как с нормальной женщиной! Ах она несчастная, ах она беспомощная. Как бы с ней чего не случилось! — Лили поочередно испепелила взглядом каждого из троих. — Да, Джесс избил меня, приставил пистолет к моему виску, уволок меня в горы, тащил по снегу на веревке, как собаку. Но ничего, я выжила. Со мной все в порядке.
От этих слов Адам и вовсе скис.
— Ты хочешь, чтобы я обо всем этом забыл? Сделал вид, что ничего особенного не случилось?
— Ничего, переживешь. Я же пережила. Ты даже ни о чем меня не спрашивал! — Ее голос дрогнул, но Лили взяла себя в руки. Нет уж, плакать она не будет. — Может быть, боишься услышать что-нибудь не то? Может быть, я не нравлюсь тебе такой, какая я есть?
— Как ты можешь говорить такие вещи?
У Лили отчаянно билось сердце, но голос ее теперь стал холодным и спокойным.
— Ты ни разу за все это время ко мне не прикоснулся. Ни разу! — Она горько покачала головой, а Уилла и Тэсс тактично попятились к двери.
— Нет уж, останьтесь! — прикрикнула на них Лили. — Это касается не только нас двоих. Вы тоже со мной ни о чем не говорили. По-моему, самое время. — Она смахнула со щеки слезу, твердо решив, что больше не проронит ни одной. — Почему ты меня сторонишься, Адам? Или ты думаешь, что Джесс мною попользовался, и теперь я тебе стала противна?
— Да я просто не решаюсь, — пробормотал Адам, разведя руками. — Ведь я виноват перед тобой. Я не смог его остановить, я не защитил тебя. Я нарушил слово. Как же я могу на что-то рассчитывать? Я вообще не понимаю, как ты можешь после этого со мной разговаривать?