Дочери дракона
Шрифт:
— Лучше не надо, — поспешно возразила я, вспомнив, сколько раз Танака бил Су Хи, когда она у него что-то просила. — Не так все и плохо. — Я принялась мыться мутной водой.
— Кажется, на фронте у японцев дела идут паршиво, — сказала Су Хи. — Американцы побеждают на востоке. Может, скоро все закончится.
— И что мы будем делать? — спросила я.
— Поедем домой, — ответила Су Хи.
— Я не хочу ехать домой после того, чем мы тут занимались, — призналась я. — Что подумают мама и отец? Мы их обесчестили.
Су Хи коснулась
— Не беспокойся о том, что подумают мама и отец. Просто потерпи, побудь сильной еще немножко.
Побыть сильной? Зачем? Чтобы меня снова насиловали? Я выросла на ферме и всегда считала себя сильной. Я могла весь день работать в поле с папой, мамой и Су Хи, могла недоедать несколько дней подряд, когда не хватало риса. Но за прошедшие два года усилия, необходимые для того, чтобы просто выживать изо дня в день, вконец истощили меня. Для японцев я была просто отхожим местом, и сама именно так себя и ощущала. Я очень старалась быть сильной, но не знала, насколько меня еще хватит.
Су Хи отошла обратно к своей раковине и украдкой покосилась на меня.
— Эта мутная вода напоминает мне тот день, когда папа с господином Ли, соседом выше по холму, упустили свинью. Они ее собирались забить к новогоднему празднику. Помнишь?
— Вроде бы да, — ответила я.
Су Хи продолжала:
— Тогда шел дождь, и свинья выскользнула у них из рук. Господин Ли сказал, что надо положить ей капусты, чтобы приманить, но папе не терпелось, и он начал гоняться за свиньей.
Су Хи начала усмехаться, и я почувствовала, что у меня губы тоже невольно складываются в улыбку. Сестра продолжила:
— Папа бегал за свиньей по всему загону. Он два раза поскользнулся и упал, и только потом ее поймал. А господин Ли отказался ему помогать. — Су Хи засмеялась. — Папа вернулся домой весь грязный. Мама страшно рассердилась, что он нанес грязи в дом. Она заставила его снять всю одежду и вымыться снаружи у колодца. А папа так разозлился, что вечером съел целых три порции жареной свинины!
Мы обе засмеялись, стараясь прикрывать при этом рот, но смех быстро затих. Вытирая руки, я посмотрела на сестру.
— Как твоя щека?
— Заживает, — ответила Су Хи, поворачиваясь к раковине.
От вида безобразного лилово-желтого синяка на щеке Су Хи у меня сразу стало тяжело на душе. Три дня назад лейтенант Танака ударил ее, когда она попросила, чтобы новенькой девушке разрешили сходить к врачу — у нее болел живот. И это был не первый раз, когда лейтенант поступил с сестрой так жестоко.
— Прости меня, — сказала я.
— За что?
— Надо было оставить гребень тебе. Тогда тебе больше везло бы и лейтенант не мучил бы тебя так.
— Нет, пусть он будет у тебя. Он принес тебе удачу, ты любимица полковника.
— Не уверена, что это удача, — отозвалась я.
Су Хи уставилась невидящим взглядом на умывальник.
— Сестричка, — начала она, — мне надо тебе кое-что сказать.
— Что такое?
Су
— У меня в этом месяце не было месячных, грудь болит, и по утрам тошнит. По-моему, я беременна.
У меня перехватило дыхание.
— Ты уверена?
— Да. Мне придется все рассказать лейтенанту Танаке. Со мной только он не пользуется презервативом. Не знаю, как он поступит.
Мне показалось, будто земля уходит у меня из-под ног.
— Су Хи, тебе же сделают аборт проволокой, как Маори и Ё И, а они потом умерли.
— Чжэ Хи, не все, кому делают аборт, умирают. Бо Ён и Ми Со после аборта прекрасно себя чувствовали, а Чжин Сук только месяц проболела и вернулась к работе.
Я схватила Су Хи за руку.
— Возьми гребень! Он принесет тебе удачу, как принес мне.
Су Хи покачала головой.
— Нет, оставь его себе.
— Су Хи, если ты умрешь, я повешусь на собственном оби, как Сон Хи.
— Не смей так говорить! — резко прикрикнула Су Хи. — Ничего подобного ты не сделаешь.
Я опустила глаза и несколько раз глубоко вздохнула.
— Когда ты скажешь лейтенанту Танаке? — спросила я.
— Мне надо идти к нему сегодня вечером. Вот тогда и скажу. Чем дольше я жду, тем опаснее будет аборт. Надо бы сделать его завтра.
— Я сегодня у полковника, — сказала я. — Попрошу его послать тебя в больницу в Пушунь.
— Он не согласится. Мне сделает аборт доктор Ватанабе.
— Су Хи, ты не можешь умереть! Не можешь! — Мне хотелось плакать.
Су Хи положила руку мне на плечо.
— Все будет хорошо, сестричка. Я не брошу тебя одну. А теперь вымойся как следует, тебе сегодня к полковнику.
Я вымылась мутной водой, а потом еще и ополоснулась ею же. Когда я закончила мыться, чистой я себя совсем не чувствовала, но Су Хи все равно одобрительно кивнула.
Начинало смеркаться. Я сидела на ступенях у своей двери, дожидаясь, когда придет пора идти к полковнику, и старалась не думать о том, каково мне будет на станции утешения, если доктор Ватанабе так сделает Су Хи аборт, что она умрет. Тогда у меня точно силы закончатся. Как я стану жить дальше? Я отчаянно надеялась, что доктор пошлет сестру на аборт в больницу в Пушунь, но знала, что он этого не сделает. Он даже гейш туда не посылал, когда они болели.
Вдруг с дальнего конца бараков, из комнаты Су Хи, донесся гневный вопль. Я узнала голос лейтенанта Танаки. Я спустилась во двор и уставилась на дверь Су Хи. Тут дверь распахнулась, и наружу спиной вперед вышел лейтенант. Он волок за волосы Су Хи. Повалив сестру на землю, он пнул ее в грудь. Су Хи быстро поднялась на четвереньки и низко склонила перед ним голову.
— Простите меня, господин офицер, — пробормотала она.
Я прикрыла рот рукой, чтобы не вскрикнуть от ужаса. На глазах у меня лейтенант Танака еще раз пнул Су Хи и прорычал: