Догматическое Богословие
Шрифт:
О том, что человек в своей духовной структуре и жизни отображает внутритроичную жизнь Божества, говорили также святой Иоанн Дамаскин и святой Патриарх Фотий [39].
6. Состояние первозданного человека до грехопадения
Первый человек вышел из рук Творца совершенным. Конечно, это было не то совершенство, которое достигается в результате продолжительной целеустремленной деятельности и составляет нравственную цель человека, как это показывают слова Господа: «Будьте совершенны, как совершен Отец ваш Небесный» (Мф. 5, 48). Это было лишь изначальное совершенство его богозданной природы, которое означало, что человек со всеми его силами и способностями вполне отвечает тому назначению, для которого он создан.
Первый человек лишь
«Я нашел
, — говорит Премудрый Екклезиаст, —
что Бог сотворил человека правым»
(Еккл. 7, 29), то есть нравственно здоровым, способным идти правым путем и не грешить [40].
Однако человек с самого начала нуждался в постоянном содействии Божием, чтобы могли раскрыться и развиться задатки его богоподобной природы. И действительно, тотчас по сотворении ему была дарована сверхъестественная божественная помощь: первозданный человек пребывал в благодатном состоянии как по душе, так и по телу.
Но благодать Божия была дарована прародителям не безусловно. Человек мог и лишиться ее, преступно нарушив первоначальный райский завет с Богом. В этом случае и самые природные силы и способности человека неминуемо должны были, если и не вовсе утратиться, то, по крайней мере, существенно повредиться.
В первоначальном благодатном состоянии разум и воля человека находились на высокой степени совершенства. Разум Адама, по мнению Блаженного Августина, превосходил разум любого из его естественных потомков. Разум умнейших из потомков Адама, говорил Блаженный Августин, находится в таком отношении к разуму самого Адама, в каком быстрота черепахи к быстроте птицы. Человек легко мог усвоять и постигать как высшие сверхъестественные истины, так и низшие материальные предметы, находясь под влиянием божественного озарения. Если в настоящее время достижение знания сопряжено с великими трудами и усилиями, то в первобытном состоянии знание доставалось человеку без малейших трудов и усилий.
Воля первозданного человека, согласно Блаженному Августину, характеризовалась нравственной свободой. Ее проявления отнюдь не были произволом, то есть ничем не мотивированными решениями или действиями. В силу своей нравственной свободы, предполагающей возмож{31}ность обдуманного и ответственного решения, Адам мог не согрешить, если бы не захотел этого сам.
Воля первозданного человека не только была свободна от наличия в ней греховного расположения, но и обладала положительно добрым направлением — служила божественному закону. Человек любил добро и стремился к нему, не зная внутренней борьбы и колебаний между добром и злом, хотя и понимал, что такое добро и зло, а не просто пребывал в блаженном неведении о зле. «Рассуди, — говорит святой Иоанн Златоуст, — о свободе воли и преизбытке мудрости его (Адама), и не говори, будто он не знал, что добро и что зло» [41]. Отношения человека к Богу были отношениями полного и радостного послушания Ему. Бог был для человека высочайшим нравственным авторитетом, и мысль ослушаться прямого и ясного указания или совета Божия, а тем более воспротивиться ему, человеку не приходила в голову: это было для него нравственно невозможно, по любви к Богу.
При чистоте и ясности ума и при добром направлении воли сердце человека не возмущалось никакими греховными пристрастиями, не знало порочных движений и чувств. В человеке полностью отсутствовала плотская похоть, то есть беспорядочные и враждебные духу движения ненормально разросшейся чувственности.
Совершенным было и тело человека, назначенное быть послушным орудием его духа. «Бог создал человека для нетления» (Прем. 2, 23), поэтому и телесная природа человека, соединенная с его бессмертным духом, имела возможность не умереть — при выполнении, однако, необходимых нравственных условий (Быт. 2, 17). «Человек не умер бы, если бы не согрешил», — много раз повторял Блаженный.
Бессмертие Адама и Евы по телу было бессмертием по благодати. Эта благодать
{32}
Забота, или промышление, Божие о первых людях ярко выразилась в том, что
«взял Господь Бог человека и поселил его в саду Едемском»
, или в раю (Быт. 2, 8, 15). По вещественной стороне, рай был блаженным жилищем человека на земле. По духовной же стороне, райская жизнь была состоянием особенной близости человека к Богу. «Рай, — говорит святой Иоанн Дамаскин, — некоторые представляли чувственным, а другие духовным; но мне кажется, что, как человек создан был чувственным и вместе духовным, так и священнейший храм его был и чувственным и вместе духовным… Телом человек водворялся в божественной и прекрасной стране, а душой жил в несравненно высшем и прекраснейшем месте, где имел своим домом и светлой ризой Бога» [42].
Епископ Гурий. Идеальная жизнь богозданного человека // Богозданный человек. — § 1–5 // Богословские труды. Вып. 12. — М.: издание Московской Патриархии. — С. 6–15.
7. Грехопадение прародителя и его последствия
Видимая сторона греха наших прародителей состояла в нарушении запретительной заповеди Божией, выраженной в следующих словах:
«От всякого дерева в саду ты будешь есть; а от дерева познания добра и зла, не ешь от него; ибо в день, в который ты вкусишь от него, смертию умрешь»
(Быт. 2, 16–17).
Нарушив эту заповедь, прародители впали в грех прямого ослушания, или неповиновения Богу, и таким образом нарушили в самом основании весь нравственный закон, который есть не что иное как благая и совершенная воля Божия (Рим. 12, 2). Но нарушая закон Божий, чело{33}век как существо разумное и ответственное за свое поведение становится существом преступным и виновным, пред Богом.
«Пусть никто не думает, — говорит Блаженный Августин, — будто грех первых людей мал и легок потому, что состоял во вкушении от древа, — заповедью требовалось повиновение, такая добродетель, которая в разумной твари есть как бы мать и блюстительница всех добродетелей» [43].
По внутренней же сущности прародительский грех представлял собой целый комплекс греховных действий. «Там есть и гордость, так как человек восхотел подчиняться больше себе, чем Богу; и поругание святыни, так как не поверил Богу; и человекоубийство, потому что подвергнул себя смерти; и духовное прелюбодеяние, потому что непорочность человеческой души была погублена обольщением змия; и воровство, потому что человек воспользовался запрещенной снедью; и алчность, потому что он домогался большего, чем нужно было» [44]. В одном из своих творений Блаженный Августин назвал грех Адама «неизъяснимым отступничеством» [45].
«Как только совершилось нарушение заповеди, тотчас, — говорит Блаженный Августин, — оставила праотцев благодать Божия». В человеке, первоначально чистом и невинном, явилось новое, несвойственное и чуждое ему прежде греховное настроение и внутренняя замкнутость от общения с Богом, Источником жизни.
«Наиболее коренная и существенная перемена, — пишет епископ Гурий, — произошла в области сердечной жизни… Божество, ранее воспринимаемое как благая полнота внутренней жизни, теперь стало восприниматься как внешний объект и, как таковой, возбуждает уже в сердце не волнение любви, а чувство страха. Это чувство страха {34} мучительно для человека, он трепещет перед Богом, пытается скрыться от Лица Божия… По неизбежным законам психической жизни, это Божество сознанием человека будет все более и более удаляться от человеческого сердца, человек все более и более будет стремиться скрыться от Лица истинного Бога и станет создавать себе ложные кумиры, более доступные изменившемуся его внутреннему существу…» [46].