Договор, или наследие Смерти
Шрифт:
– Цветочек мой, - погладила девочку по щеке с нежной улыбкой незнакомка, а моё сердце вдруг трепыхнулось, будто это моей щеки коснулись тонкие пальцы.
– Я тебя очень люблю.
– И я тебя, - улыбнулась девочка.
– Мама, ты плачешь?
– На личике ребёнка отразилось непонимание, а затем вдруг резко исчезли все эмоции, а рука женщины переместилась со щеки на глаза.
Тихие слова, которые мне не расслышать, белое сияние сквозь пальцы и где-то в душе я знала, что должно случится. Женщина убрала руку и на неё невидяще смотрели белесые глаза её ребёнка. Черты лица тоже неуловимо изменились, придав внешности простоты,
– Мама...
– мой шепот был едва слышен, а затем голос сорвался на крик: - Мама!
Я подбежала к женщине, только сейчас понимая, кто она, кто эта девочка. Я хотела прикоснуться к ней, но рука прошла насквозь. Это призраки, прошлое, память... Вытерла слезы, пытаясь запомнить каждую черточку той, чьё лицо пыталась представить все эти годы одиночества. Я смотрела, как она сейчас делала тоже самое, глядя полным боли взглядом на дочь, быстро целуя её ладошки, прикасаясь к темным локонам, обнимая. Как бы я хотела все это почувствовать!
– Сиятельная?
– Позвал учитель.
– Простите за беспокойство, но...
– Я знаю, - зажмурилась женщина, обняла девочку и, быстро вытерев ладонью слезы, встала, крепко держа ту за руку. Сейчас малышка была словно живая кукла, которую подвели к мужчине и вложили маленькую ладошку в его руку, обтянутую чёрной перчаткой.
– Ты должен укрыть её в Ясенном царстве. В деревне Криворожки живёт старая ведьма. Она должна исчезнуть, и так, чтобы даже волоса не нашли, а наследницу рода оставь на пороге избы. Местные жители сами придумают историю её появления. Амулет снимешь, - указала на шею девочке, где висела печально знакомая подвеска, которой до этого там не было, - и наденешь себе. Прости, но и ты должен забыть о её существовании до определенного времени.
Лицо учителя посерело, а тонкие губы побелели, так сильно их сжал. Он явно был против решение госпожи.
– Нет, - прозвучало решительно, потдвердив мою догадку.
– Я не могу оставить...
– Можешь, - перебила женщина.
– Ты хочешь рискнуть её жизнью? Оставаясь рядом с ней, ты даёшь ниточку врагу. Не будь я в положении, я бы не допустила этого, - махнула рукой в сторону окон.
– И ты сам знаешь, что теперь никому нельзя верить. Нас кто-то предал. Только твоё происхождение позволяет доверить жизнь самого ценного для меня сокровища тебе. Моё решение оставить её одну на много лет далось не просто, но так у неё будет больше шансов выжить.
Она говорила будто в пустоту, потому что он смотрел на маленькую меня с таким упрямым выражением, словно его просят покончить с собой. Я просто не верила тому, что видела. Это был тот же мужчина, которого я знала, и одновременно совсем другой. И я не понимала, зачем меня оставили одну. Безопасность? Нет, обречение на одиночество.
– А как же вы?
– произнёс почти ровно и без эмоций, но напряженная поза говорила об обратном.
– Оставшись без...
– Молчи, прошу, - сквозь зубы проговорила женщина, словно ей стало больно от его слов.
– Простите, сиятельная, - тут же виновато склонил голову учитель.
– Но я не могу оставить вас без охраны.
– Я смогу постоять за себя. Иди же, ты и так задержался. Плащ оставь себе. Охранителю леса, где стоит изба ведьмы, скажешь, что её зовут Юлания. Вот, отдай ему это.
Что передала ему мама, я не увидела. Да и неважно это было. Сейчас куда важнее было видеть её, знать, что меня любили,
Мужчина накинул плащ и, подняв свою подопечную на руки, шагнул в открытый портал, сквозь окно которого виднелся лес.
Без сомнений, не оглядываясь...
Почему она не ушла с ним? Зачем осталась? Но та, которая оказалась моей матерью, и не думала сидеть на месте. Лицо её побледнело, губы сжались, а в глазах сильнее разгоралось пламя вместе с каким-то решением, которое она твёрдо намерена была осуществить. Если бы я её встретила такой, не зная правды, то предпочла бы самолично отправится к Адалару с просьбой приютить. За красотой и хрупкостью стояла сила, и я это чувствовала, даже находясь среди всего лишь отголоска прошлого. Но почему кажется, что эта сила заперта и сейчас только сила духа, словно зеркало, отражает то, что сокрыто внутри?
Внезапно женщина присела, застонав и схватившись за живот. Я дернулась к ней, но застыла, вспомнив, что ничем не могу помочь. Неужели пришло время появится младенцу? Даже страшно подумать о том, что произойдёт дальше... Опершись о стену, она отдышалась и направилась к двери. Я кинулась следом, желая узнать, куда она пошла. Но видимо галерея - это единственное, что хранилось в памяти артефакта. За дверью была чернота, которая не пустила меня. Одновременно вокруг все начало затягивать туманом, и я поняла, что это конец... Последнее, что успела заметить, это как открылась, с грохотом слетев с петель, дверь с противоположной стороны, и заполнившую проем тёмную фигуру с сияющими голубым пламенем мечами. Туман стал совсем плотным, а затем резко исчез, вернув меня в настоящее.
Я стояла напротив знака смерти, вырезанного на деревянной стене башни Эрилона, а перед глазами все ещё стояло лицо мамы и тёмная фигура, внушающая страх и источающая холодную ярость. Под ладонью теплились грани знака, а все произошедшее казалось кошмарным сном. В голове поселилась какая-то пустота. И в сердце... Повернула голову в сторону, уткнувшись взглядом в прислоненного спиной к стене Вэлиана. Стоит такой весь довольный, руки на груди сложил, голову запрокинул, глазки прикрыл. Так и хочется с правой руки снизу вверх съездить, чтобы нос его ещё выше задрался. Аж ладонь зачесалась, а этот прорицатель хыров шаг от меня сделал и улыбнулся краешком губ. Все то он знает! Может и сейчас это была просто шутка? С его больным воображением и даром могло оказаться и так.
– Что это было?
– зло прошептала.
– Прошлое, - безэмоциональный ответ, а сам даже не пошевелился.
– Чьё?
– Ты мне скажи, - соизволил открыть глаза и посмотреть с противной ухмылкой на меня.
– Зачем ты это сделал?
– Ну ты ведь спрашивала, что я о тебе знаю. Я показал, где можно узнать. А в замен ни капли благодарности, - притворно вздохнул.
– И это не я.
– Что не я?
– Начала злится от его странных ответов.
– Эта штука, - кивнул вверх, - весьма ревностно относится к своим памятным кусочкам. Нырнуть в прошлое, причём именно туда, куда надо конкретному лицу, оно позволяет не каждому. Как идёт отбор, не могу сказать. Но ты сама все сделала. Я лишь показал, как правильно. Вернее, меня здесь вообще не было.