Договор с демоном
Шрифт:
— И на Джеми, — продолжил он.
Она снова ахнула, но совсем другим тоном.
— Что ж, спасибо за комплимент. Рада бы согласиться на слежку и управление, но сегодня мне нужно в душ.
— Хорошо, учту, — ухмыльнулся Ник.
Он как будто стал менее напряженным, заметила Мэй. Наверное, отрывок из дневника понравился, понравилось заглядывать в прошлое и видеть, как отец читает ему вслух, а брат радуется, на них глядя.
— Пока пусть все остается, как есть, — сказала она. — Даже если мне, как ядру нашей группы, придется соблазнять Джеральда
— Не глупи, — сказал Ник. — Во-первых, ядро группы — это я.
Мэй засмеялась и протянула ему руку.
— Что? — насторожился Ник. — Я вроде не подписывался на рукопожатия.
— Что? — эхом повторила Мэй. — Еще один тебе урок: хочешь сделать человека счастливым, повеселись вместе с ним. А у меня сейчас мимолетный приступ оптимизма. Не бойся, это скоро пройдет.
Она подбежала к проигрывателю — вставить диск с рок-н-ролльно-блюзовым миксом, потом вернулась к Нику, взяла его за руки и потянула танцевать.
Он посмотрел так, что Мэй чуть не сникла: мол, объясни мне, что это за странная человеческая прихоть? Мэй разжала пальцы. Его руки выскользнули и повисли вдоль туловища. Ей стало так стыдно, что запылала шея; тут же захотелось сбежать и захлопнуть за собой все двери, чтобы не попасться Нику на глаза, но вместе с тем надо было пережить этот момент — пусть думает, что ничего не случилось.
— Идем, — сказала Мэй. Ее голос звучал предательски высоко для обычного веселого тона. — Ты же умеешь танцевать!
Он положил руки ей на талию и провел ладонями вниз, зацепился пальцами за ремень. Мэй вздрогнула: холодное кольцо коснулось ее кожи.
— Да, — ответил Ник — словно дымом пожара дохнул в лицо, отчего стало тесно дышать. — Танцевать я умею.
Мэй посмотрела на него и не смогла ничего прочесть, увидев все те же опущенные веки, твердую линию губ… Однако она все равно попыталась взять его за плечи и поймать ритм. Пальцы цеплялись за хрупкий барьер — старую футболку у Ника на груди, как будто только она спасала Мэй от падения. Бугры его мышц двигались вместе с ней в танце.
Мэй чуть присела одновременно с ним, коснувшись его коленей своими, потом отступила и выпрямилась. У нее всякий раз замирало дыхание, как только Ник оказывался ближе, и она была бы счастлива прекратить это — он ведь наверняка все слышал! — но не могла.
Когда рядом оказывалась стена, Мэй почти в нее врезалась. Какое там стены… Ей было не до стен. Ник положил ей руку на бедро и легко закружил, отчего Мэй упала ему на грудь. Ее смертельная хватка ослабла — она выпустила футболку из пальцев, которые, потеряв опору, словно сами скользнули ему на плечи, коснулись шеи. Это и стало ее ошибкой. Она нащупала стриженую колкую полоску у него на затылке и совсем потеряла голову: зарылась обеими руками ему в волосы и попыталась притянуть к себе, поймать его губы, перехватить дыхание.
Ей почти это удалось, как вдруг сильные руки схватили ее за плечи и рывком отстранили.
— Нет! — сказал Ник.
Грубо и кратко — как отрезал. Потом он ее отпустил и вернулся
Первым порывом Мэй было провалиться на месте, но спустя один жуткий, сжимающий сердце миг она поняла, что пользы от этого не будет никакой.
— Ты прав, извини, — отозвалась она, старательно подбирая бесстрастный тон. Подумаешь, с кем не бывает?
Она осеклась и вдруг с ужасом поняла, что ответа не будет, что Ник просто уйдет сейчас и бросит ее одну в тишине — провалиться на месте, когда дверь в комнату отворилась, и появился Джеми — ее милый, чудный, своевременно возникающий брат. Вид у него был озадаченный.
— О! — воскликнул он и усмехнулся. — А что это вы тут делаете?
— Тебя ищем, — соврала Мэй не моргнув глазом. — Где ты был?
— Кажется, я знаю, где он был, — раздался угрюмый голос Ника.
До сих пор Мэй не задумывалась, где гулял Джеми, но, заглянув в его открытое лицо, ясно прочла ответ — словно Джеральд поставил печать ему на лоб.
— Думаю, вы бы вряд ли поверили, скажи я, что записал вас обоих на йогу.
Ник красноречиво промолчал.
— Хочешь, я тебе почитаю? — вызвался Джеми и посветлел: видно, мысль об уроках грела больше перспективы метать ножи. — К сожалению, занятия самообороной отменяются. Уже слишком темно.
— Учиться по ночам — тоже дело полезное. Как еще привыкнешь замечать блеск металла в темноте?
Немая сцена ужаса.
— Нет, честно, — проговорил Джеми, — я решил: мое призвание — йога.
Ник рассмеялся и поравнялся с ним несколькими быстрыми шагами.
— Хорошо, можешь прочитать одну главу. И прекращай уже болтать о йоге. — Ник мельком оглянулся на Мэй. Судя по взгляду, ей предлагалось забыть о том, что произошло, и не поднимать эту тему.
— Да, но… — Джеми покосился на сестру, — мы можем устроиться прямо тут. Устроим театральное чтение по ролям!
— Да-да, чего мне сейчас не хватает — так чтения по ролям. — Мэй замахала на него рукой, а Ник выпроводил его за дверь.
Когда они ушли, Мэй села в кресло, усиленно стараясь не прокручивать в голове последние минуты танца. Она схватилась за волосы, вспоминая мягкие пряди волос Ника в пальцах, и отпустила, а потом впилась ногтями в ладони.
Да что с ней творится? Ее ведь и раньше, бывало, осаживали. Так иногда случается, когда слишком долго ждешь от парней инициативы. И ничего, без проблем.
Глупо вышло — а ведь она привыкла считать себя умнее. Потому и гложет теперь себя до дыр. Сама виновата: Ник ведь ясно дал понять, что ему это не интересно. В следующий раз приспичит целоваться — надо будет выбрать Себа.
Сделав себе внушение, Мэй отправилась заварить кофе. Она выпила полкофейника и прочла полсборника рассказов Дороти Паркер, когда в холле ружейными выстрелами зацокали шпильки Аннабель Кроуфорд.
— Привет, — сказала мать, пробираясь к холодильнику. Мэй в знак приветствия помахала ей кофейной кружкой и окинула взглядом свежеизвлеченный пакет салатных листьев, которые давно побурели и скукожились.