Договор с дьяволом

Поттер Патриция

– Из-за Дьявола?

Она подняла голову и встретила его честный, взволнованный взгляд.

– Да.

– Будь осторожна, малышка. Тут можно наткнуться на подводные камни.

– Знаю, – прошептала она, но быстро отвернулась, чтобы не слышать, что еще он скажет, – она не хотела слушать его предостережения. Ей достаточно и тех, о которых вопил ее собственный внутренний голос.

* * *

Кейну не пришлось принимать решения. Не успел он протянуть руку к ящику, как увидел в окне приближавшегося к дому

Робина. Он быстро запер замок и отодвинулся от стола. Проклятие.

И все же он испытал облегчение от того, что, по крайней мере на время, перед ним не будет стоять необходимость выбора.

Робин продемонстрировал свою добычу.

– Сам пристрелил, – произнес он с гордостью, которая была Кейну слишком хорошо знакома.

– Не так-то просто подстрелить бегущего кролика. – Сказав это, Кейн заметил, что мальчик еще выше задрал нос.

– Когда я вырасту, я буду стрелком. Как вы.

От этого слова Кейн поморщился. Он бы сам себя никогда не назвал стрелком. И не хотел им быть.

– Я не стрелок, – отрезал он в ответ. – Я вор, и не очень удачливый, раз уж меня поймали.

Огонек восхищения в глазах мальчика не погас.

– Но вы сбежали.

– На этот раз – да. Но в следующий раз мне это, может, и не удастся.

– Дядя Нат…

– Твой дядя Нат в безопасности, потому что никуда отсюда носа не кажет. Но здесь он в тюрьме, так же, как и я. И, куда бы он ни поехал, за ним везде будут охотиться, и за мной тоже. Это не жизнь, мальчик.

– Люди вас уважают, – упрямо возразил Робин.

– Люди вроде Янси? – презрительно фыркнул Кейн. – Подумай об этом, Робин.

Робин в замешательстве уставился на него:

– Почему же вы тогда стали разбойником?

Кейн пожал плечами и солгал. Он не собирался давать юному Робину повод восхищаться собой.

– Грабить легче, чем работать. По крайней мере, я тогда так думал. Не знаю. А идти на виселицу не так-то легко, малыш. Или получать пулю в живот – а именно это меня и ожидает.

– Я вам не верю, – сказал Робин. – Вы ничего не боитесь.

– Только дурак не боится смерти, – сказал Кейн. – Особенно смерти в одиночестве. – Он почувствовал себя бесконечно усталым. Опустошенным. Словно из него выжали все жизненные соки. Всем от него чего-то нужно: Мас-терсу, Нату Томпсону, Робину. Даже Ники. Все они хотят, чтобы он был не тем, чем является на самом деле. Мастерсу нужен предатель, Томпсону – такой же беспощадный бандит, как он сам, Робину – стрелок, как образец для подражания. А Ники… Ники нужен герой. Тогда, на кухне, она приняла его за книжного рыцаря в сверкающих доспехах. Знала бы она, что его и без того жалкие доспехи уже давным-давно потускнели.

Увидев, как вытянулось у Робина лицо, он смягчился:

– Пойдем покормим твоего ястреба. Тебе понадобится толстая перчатка.

* * *

В тот вечер Кейн вернулся

в гостиницу. Не совсем по своей воле, но он не жалел об этом. Энди объявил, что заражение ему больше не грозит и он может свободно передвигаться. Осторожный кузнец был бесстрастен, но Кейн уловил появившуюся в его голосе сдержанность.

Кейн потерял возможность еще раз порыться в ящиках, но это, прежде всего, было чертовски опасно. А оставаться в одном доме с Николь Томпсон – все равно что подносить спичку к динамиту. По сравнению с этим первое предприятие становилось просто детской забавой.

Если бы он к ней не испытывал никаких чувств, он, возможно, мог бы обуздать свое плотское желание. Так он, по крайней мере, думал. Но он был к ней неравнодушен, и еще как. Он не мог оторвать от нее взгляда. Ему нравилось в ней все – несмелая улыбка, глубокие, как лесные озера, глаза, чуть угловатая грация ее движений, ее стройное тело, скрытое плохо сидевшей одеждой, позволявшей лишь догадываться о ее прелестях. Стоило ему увидеть ее, и кровь быстрее бежала по его жилам, а к горлу подступал комок. А уж о других частях своего тела он и думать не хотел.

Более того, сегодня он убедился, что она излучала страсть и энергию, против которых он не смог устоять. Чем больше он думал о ней, тем больше находил различных талантов. Она отлично готовит. Она прекрасная наездница и, как утверждал Робин, меткий стрелок. Николь Томпсон, безусловно, обладает умом и целеустремленностью, которые позволят ей овладеть многими умениями, а эта страсть и жажда жизни обещали, что в постели с ней будет, как в раю. Отсутствие опыта лишь подстегивало ее и делало смелее и предприимчивее.

Он убеждал себя, что Николь привлекает его, как всякая интересная личность. Но, когда она смотрела на него своим проникающим в самую душу задумчивым, робким взглядом, полным надежды, у него сжималось сердце от ощущения ее ранимости и беспомощности.

Кейн, вздрогнув, опомнился. О чем он только что думал? Ники – беспомощна? Он видел, как она стояла над трупом Янси. И она не может не знать, чем занимается ее дядя. Она не может не знать об исчезнувших полицейских – ему самому грозит исчезнуть точно так же, если он будет неосторожен. Да он просто безумец, раз играет с огнем, более опасным, чем тот, что оставил на его коже ожоги.

И все же, приближаясь к гостинице и отвечая на любопытные кивки других гостей, он знал, что будет скучать без нее и без юного Робина, который так напоминал ему его самого много лет назад. Тогда он тоже хотел завоевать мир. Показать всем, какой он герой.

Да он это и показывал на протяжении всей своей жизни. А к чему это привело? К виселице.

У входа в гостиницу его остановил Сэм Хильдебранд.

– Поговаривают, что ты был у Томпсона. – Он пожирал глазами волдыри на руке Кейна.