Договорняк
Шрифт:
– Это подарок.
Мне действительно подарили их на день рождения, сам бы такие я себе не позволил.
– Ну, пойдёмте. Вы можете присесть на трибуне.
Он вежливо попытался увести меня с беговой дорожки. Меня же заинтересовала форма игроков. У одних на груди была вышита пума, а у других гепард. Игроки были с претензиями. Вот только эти быстрые и стройные животные подчёркивали наличие у многих из участников игры изрядного лишнего веса. Это явное несоответствие вызвало у меня полуулыбку. Но никому из обладателей брюшка оно не мешало получать удовольствие от игры. Было видно, что играть они умеют, и позицию выбирали правильно, и мяч укрощали большей частью хорошо. Очевидно, в прошлом играли
Зрителей не было, только водители. Что заставило меня остановиться и наблюдать за их игрой, я не знаю. Наверное, высокая эмоциональность игры. Скорее всего, они играли "на какой-то интерес", уж больно часто апеллировали к судьям. Да и стыки порой были нешуточными. Когда один из игроков получил травму, они долго обсуждали, что делать. Запасного не было, а лишний игрок в команде в ситуации, когда все уже подустали - это серьезная фора. Кто-то предложил позвать одного из водителей, но ни у кого из них не было спортивной экипировки, да и желания играть тоже. И тогда капитан одной из команд предложил ослабленной команде взять меня. Я всё ещё стоял у кромки поля, и на плече у меня висели настоящие бутсы. Странно, но это почему-то не вызвало ни у кого возражений. Даже у меня. Почему бы и нет? Я привычно встал в защиту.
Ничем особенным я себя не проявил, но и команду не подвел. Игра закончилась вничью. Но она была "на интерес". Все устали и поэтому от идеи дополнительного времени отказались. Решили бить пенальти. Так уж получилось, что очередь пробивать пенальти дошла и до меня. Передо мной бил капитан команды соперников и вратарю удалось отбить его удар. Расстроен этим обстоятельством он был очень сильно. За тот остаток игры, в котором я принял участие, ко мне уже привыкли, и игроки моей команды даже подбадривали меня "давай, мол, сделай игру". Пенальти. Забить гол в игре, пусть даже с точки, было приятно, и я не собирался отказывать себе в этом удовольствии. Я красиво положил мяч в правую от вратаря "девятку", чем вызвал бурные одобрительные возгласы. Шансов у вратаря взять такой удар никаких. "Промазавший" капитан стал багровым. Он подвел команду, а интерес был, очевидно, серьезным. На него было жалко смотреть. Он был капитаном не по игре, а по своей должности. Давно уже разучился проигрывать. И он решил сорвать на мне свое раздражение, в сердцах произнеся:
– Повезло. Ему никогда не повторить свой удар.
Они были для меня случайными партнерами по игре в футбол. Я никого из них не знал, они были для меня никто. Но эта фраза и интонация, с которой она была сказана, задела меня сильнее, чем должна была бы в данной ситуации. Что-то завело меня, и я в тон ответил:
– Я забью этому вратарю столько, сколько захочу!
Это, естественно, только подлило масла в огонь.
– Забьёшь ещё раз?
– Почему бы и нет.
– Отвечаешь за свои слова?
– Да.
В детстве мальчики часто похожи на павлинов. Пытаясь защитить своё "я", распускают хвост. Вот только сохранить лицо обоим участникам редко удаётся. Нередко один из соперников, как в моём случае, достаёт из рукава "козырную карту".
– Пари на двести долларов?...
Мы соперничали на футбольном поле и были равны, но только до последней произнесённой фразы. Он предлагал мне пари. Пари на смешную сумму для них, но не для меня. На лице лежала усмешка, а в его голосе явственно просматривалось ожидание отказа. Ведь тогда он бы мог много чего сказать в моё отсутствие. Мой отказ давал ему право на это.
Двести долларов
Двести долларов за один удар. Я понимал, что это для меня много, но отступать было уже поздно...
– Да.
С вратарем была проведена беседа. Это был разговор начальника и подчиненного.
Вратарь был спокоен. Пока.
Водитель принёс капитану пухлый бумажник, и на ладонь капитана моей команды, нашего третейского судьи, легли две новенькие стодолларовые купюры.
Я достал из кармана футболки деньги и положил поверх двухсот долларов их эквивалент, достаточно пухлый, в рублях. После чего получил свое право на удар.
Был обычный выходной день. Я и предположить не мог, что могут возникнуть какие-то сложности. У меня были планы на вечер, но если я не забью гол, мне придется в них внести коррективы. Ведь у меня не станет двухсот долларов. Я очень сильно пожалею об этом, но обратной дороги у меня не было.
Я стоял в штрафной площади футбольного поля и делал безуспешные попытки успокоиться. Голубое небо, белые облака, ласковое солнце, воздух, богатый кислородом. Ещё несколько мгновений тому назад я наслаждался всем этим. И вот всё ушло на задний план.
Вратарь стоял посередине ворот, чуть-чуть сдвинулся влево. Обычная история. Я посмотрел на футбольные ворота, как на стену моего склада и ударил. На прыжок вратаря я не смотрел, я провожал мяч в правую от него "девятку".
Было тихо. Когда я подошел за деньгами к нашему судье, поверх моих денег уже лежали еще четыре банкноты по 100 долларов.
Ставка удвоилась. Делать было нечего, это же я сгоряча брякнул фразу "сколько захочу". Я горько пожалел о своём длинном языке, но сейчас нужно было мобилизовывать все оставшиеся физические и эмоциональные силы. Реализовать три пенальти подряд непростая задача.
Я не буду жалеть об этих восьмистах долларах, я пожалею только о своих двух сотнях. Потерять шальные деньги не так обидно. Это меня немного утешило. Я вновь подошел к мячу, аккуратно поставил его на "точку" и вновь заставил себя представить, что передо мной стена моего склада.
Даже если бы я и не смотрел на ворота, гул за моей спиной подсказал бы мне, что я опять попал в девятку. На ладонь третейского судьи легли ещё 800 долларов, и я вновь был обязан нанести по воротам удар.
Очевидно, вратарь заметил, что я предпочитаю бить в правый от него угол и немного сдвинулся в эту сторону. Мое сердце билось уже гораздо более учащенно. И я ничего не мог с этим поделать. Публика за моей спиной тоже завелась. Мои голы складывались в серию, и всем стало интересно, на каком ударе она прервётся. Я стоял минуты две, прежде чем мне удалось кое-как успокоить себя. Кто-то за моей спиной даже стал выражать свое недовольство. Но я перетерпел это и вновь проводил мяч в правую от вратаря "девятку". В этот раз вратарю удалось дотянуться до мяча, но лёгкое касание мяча не изменило результат.
Я повернулся к игрокам и увидел, как капитан положил на ладонь судьи ещё 1600 долларов. Ситуация приобретала для меня нереальный "голливудский" оттенок. Я стоял на "точке" и мне в очередной раз подали мяч. К усиленному сердцебиению добавилась неприятная пульсация в голове. Я успокаивал себя и мяч одновременно. Он пытался скатиться с "точки". Вратарь ещё больше сдвинулся вправо. Он очень хотел достать мяч из моей "девятки". Тогда я не стал напрягаться и катнул мяч в другой угол.
Это был несильный удар. Но это был удар на точность. И он достиг своей цели. Вратарь слишком ждал моего удара в противоположный угол ворот и заранее прыгнул в привычную сторону. Полёт его был красив и весьма вероятно он сумел бы в этот раз отразить удар. Но мяч был в противоположном углу ворот.