Доклад Юкио Мисимы императору

Аппиньянези Ричард

– Абсолютно. И все же считаю данный момент самым подходящим для начала восстания.

Рано утром 26 февраля еще до рассвета восстание началось. Мятежники быстро заняли позиции, которые собирались удерживать ценой своей жизни. В течение получаса Первым и Третьим пехотными полками были заняты все главные здания в районе Нагатачо. Мои товарищи из Седьмого батальона императорской гвардии разместились на территории дворца. Пикеты мятежников окружили здания парламента, Генерального штаба, управления полиции и министерства, расположенные у западной

стены дворца. Я был свидетелем и участником всех этих событий. Мы полностью парализовали центр столицы. Я был замешан в заговоре вне зависимости от того, являлся я или нет шпионом принца Коноэ. Теперь по плану мятежников должны были последовать убийства высших военных чинов.

Вы спросите, запачканы ли мои руки кровью старых консерваторов? Мне кажется, что да, и вы сейчас поймете, что я имею в виду.

Около пяти часов утра я явился в штаб восстания в отель «Сапно» к капитану Нонаке.

– Командир нашего полка застрелился, когда мы вопреки его приказам покинули казармы Азабу, – сказал капитан. – А полковник Исивара Кандзи, этот приверженец идей Тосеи-ха, сумел вырваться из здания Генерального штаба с оружием в руках.

– Не слишком обнадеживающее начало, – заметил капитан Андо Терузо.

– Этого нельзя было избежать.

Меня отправили в отряд капитана Андо, которому было поручено убить Великого гофмейстера, барона адмирала Сузуки Кантаро. Полицейский, который стоял на посту у ворот дома адмирала, попытался остановить нас, но был ранен в перестрелке. Мы заставили пожилую служанку под дулом пистолета провести нас к хозяину дома. Ворвавшись в супружескую спальню, мы застали адмирала и его жену в постели.

– Что все это означает? – возмущенно спросил старый адмирал.

Он был явно напуган, но пытался сохранять самообладание.

– Мы пришли, чтобы застрелить вас, ваше превосходительство, – ответил Андо.

– В таком случае вы, может быть, объясните мне, почему я должен умереть?

– Где вы были вчера вечером, гофмейстер? – вместо ответа грубо спросил Андо.

– Мы с женой были в резиденции американского посла Гру, не правда ли, дорогая? Смотрели новый музыкальный фильм «Непослушная Мариетта» с Жанетт Макдональд и Нельсоном Эдди.

– Да, фильм нам понравился, – подтвердила баронесса.

– Возможно, мы довольно легкомысленно провели вечер, но ведь за это не убивают, – сказал адмирал.

К моему изумлению, капитан Андо присел на край постели адмирала и завел с ним дискуссию о целях движения нинироку. Мне казалось, этот диспут никогда не закончится. Нетерпеливо взглянув на часы, я увидел, что было уже половина шестого утра. По плану мы должны были уже пятнадцать минут назад выполнить полученное задание. Тем временем дрожащая от страха баронесса повернулась к служанке и сказала:

– Не стой как истукан, пойди принеси чаю господину гофмейстеру и его гостям.

Андо, без сомнения, так и не прекратил бы это безумие, если бы в дело не вмешался я.

– Если вы не остановите ее, капитан,

она поднимет тревогу, – предупредил я Андо.

Адмиралу Сузуки тут же понадобилось выйти.

– Господин гофмейстер хочет в туалет, – без обиняков заявила баронесса.

– Простите, но я не могу позволить его превосходительству встать с кровати, – сказал Андо. – Не смущайтесь, господин гофмейстер, это у вас от страха.

– В моем возрасте в туалет хотят не от страха, а по причине слабого мочевого пузыря, – возразил гофмейстер.

Я не мог больше это терпеть и достал револьвер.

– Вы убьете, наконец, этого старого хитрого дьявола, или это должен сделать я? – спросил я капитана.

– Что вы на это скажете, господин гофмейстер? – спросил Андо.

– Я думаю, что принц Коноэ выбрал в качестве своего эмиссара слишком порывистого молодого человека, – взглянув на меня, ответил барон Сузуки. – О, я узнаю вас, лейтенант. Вы, как истинный Ито, наверняка лелеете более смелые политические амбиции, чем те, которые могут воплотиться в результате этой глупой авантюры.

– Я не лелею никаких амбиций. В данном случае у меня только одно-единственное желание.

– Не будьте столь поспешны. Понимание мотивов, которые движут мятежниками, еще не означает, что вам необходимо вступить в сговор с ними.

– Понимание мотивов, которые движут нами, не принесет вам никакой пользы на том свете, – заявил я и навел револьвер на барона Сузуки, чувствуя, что моя рука не дрогнет и я нажму на курок.

Андо тут же выхватил из кобуры свой пистолет и тоже нацелил его на барона.

– Что я должен сделать, ваше превосходительство? – спросил он.

– Что вы должны сделать? Разумеется, выстрелить в меня. Но если вы выстрелите туда, куда сейчас целитесь, то не нанесете мне серьезных ранений.

И с этими словами гофмейстер повернулся к нам спиной. Андо выстрелил три раза ему в ягодицы и перепугал баронессу. Простыни окрасились кровью.

– Ах, я и не предполагал, что будет так больно, – простонал гофмейстер и затих.

Андо убрал пистолет в кобуру.

– Дело сделано, – сказал он мне.

Я подошел к телу барона Сузуки и пощупал пульс.

– Он все еще жив, – сказал я. – Добейте его мечом.

Андо с большой неохотой достал меч из ножен. Баронесса, все это время сохранявшая полное самообладание, протянула руку.

– Если вы считаете, что это необходимо, дайте мне меч, я сделаю это сама, – сказала она с удивительным хладнокровием.

Андо, прошептав проклятие, убрал меч в ножны.

– Все, с меня довольно. Нам пора уходить, – сказал он. Выйдя из дома Сузуки, Андо сообщил, что не намерен возвращаться в штаб мятежников.

– Куда же вы направляетесь сейчас? – спросил я.

– В ресторан «Кораку». Я буду скрываться, пока меня не арестуют.

– Что я должен сказать Нонаке?

– Правду, если хотите, или, если она кажется вам слишком ужасной, соврите ему что-нибудь правдоподобное.