Докричаться до мира
Шрифт:
– Глупая львица! – почти всерьез отругал Риан. – Если бы ты умела капризничать – хоть десять! Не заветных, а так, просто одолжений… Заказала бы, например, любимые духи, которые невозможно купить или добыть.
– У тебя есть? – Лимма заинтересованно распахнула глаза. – Точно, хочу!
– Поздно, – дрогнул бровью отшельник. – Я сам предложил этот каприз – и сам должен его исполнить? Нелепость! К тому же слишком простая. Запасной флакон Эллар спрятал в моей избушке. Ника простит мне одну маленькую кражу. Вон они, на столике.
– Спасибо.
– Не за что. Ты-то хотела загадать чудовищную по своей серьезности глупость, – нахмурился Риан. – Полагаю, полную
– Точно, – сокрушенно призналась Лимма. – Не можем разобраться, уже пятый год бьемся. Возьмешься?
– Сейчас не время, львица, – устало улыбнулся Риан. – Мир айри стоит на пороге настоящего раскола. Я очень занят. Но позже я постараюсь припомнить твое пожелание. Итак, второй вопрос. Видишь, какой я добрый, и первую твою глупость с вопросом простил…
Лимма прикрыла глаза. Рядом с Рианом очень легко почувствовать себя маленькой, беззащитной, капризной и наивной. Настоящим ребенком. Потому что отшельник – по-настоящему мудрый, опытный и сильный. Никто не обидит. Никто не посмеет даже обеспокоить без серьезной причины. И духи…
Приятно получать подарки просто так. Как гостинцы, которые достаются детям от старших. Без единой задней мысли. Без намека на ответные хорошее отношение, поддержку, внимание или благосклонность. А еще и сказка на ночь. Лимма улыбнулась. Ну как тут спрашивать о серьезном?
– Почему старшая Ника, Тиннара, не стала айри? Она ведь была драконией. Летала.
– Это хороший вопрос, – похвалил Риан. – Как раз для вечера. Ника родилась в ином мире и попала к нам, в общем-то, чудом. Ты знаешь историю. Когда Тиннара появилась у нас, на Релате, Великий умирал. Уже две сотни лет люди пили его силу, использовали во зло. А порвать канал и освободиться он не мог. Очень грамотно заблокировал потоки тот злодей, четыреста лет назад дорвавшийся до власти в мире людей. Погубил брата и снавь, пытавшуюся его вытащить из состояния, как мы сказали бы теперь, клинической смерти. Замкнул силу в контур изуродованной природы. Уничтожил всех вас, снавей, и отрезал доступ к водопаду, где вы проходите посвящение. Иногда я думаю, что ему помогли. Очень редко я позволяю себе заподозрить Грийена в организации той ловушки для Великого дракона. Потому что он отказал мне в праве позвать на помощь Великому взрослых драконов. Выстроил под себя весь совет старейших айри. Сразу же начал реализацию проекта «Технобог», который был бы невозможен при живом и полном сил Великом. Много совпадений, не находишь?
Риан говорил неторопливо, задумчиво, словно общался в основном сам с собой. Слушать его было сложно. Настой уже действовал, отключая интерес к сложным умственным упражнениям. И настраивая на безмерно благодушный – как и обещал отшельник – покой. Лимма зевнула и устроилась поудобнее. Риан понял, усмехнулся и отвлекся от размышлений.
– Впрочем, ты спросила про Нику. Она пришла в мир, испоганенный темной, искаженной силой. И сделала очень многое для его спасения. Она одна тогда слышала Великого, даже не осознавая, что слышит. Это было похоже на наитие, как я полагаю. Тиннара помогла людям собрать силы для борьбы с Адептом, распорядителем искаженного, но по-прежнему могучего дара дракона. Нашла и провела через посвящение новых снавей. И вросла в этот мир.
– А потом она спасла Великого и сама погибла при этом, – сонно пробормотала львица. – И дракон возродил ее, одарив крыльями. Я просила правду, а ты мне пересказываешь сказку на ночь.
– Это и есть правда. Дракон взлетел. Он мог бы прожить две сотни лет и стать взрослым. Выбрать жизнь в небе или удел айри. Но Тиннаре захотелось вернуться к нам. И остаться человеком. Во многом ради своего мужа, Наири. Это такие странные вопросы, львица… Можно ли пожертвовать жизнью ради спасения мира? Стоит ли длинная жизнь и великое знание утраченной земной любви, потерянных друзей… Ей хотелось менять тот мир, который она спасла. День за днем, чтобы видеть, как он возрождается к нормальной жизни. Отдать нам свое знание из иного мира, позволяющее избежать каких-то ошибок. Обезопасить Великого от повторения той ошибки, выстроив грамотную систему контроля силы и каналов ее передачи.
– И что? – почти капризно уточнила Лимма.
– Она умела капризничать, в отличие от тебя, – рассмеялся Риан. – Великий возродил драконию. А Тиннара отказалась от этого красивого подарка и вытребовала себе другой. Великий ей не отказал… Дан вообще любит исполнять капризы.
– Великого зовут Дан? – заинтересовалась сквозь сон Лимма.
– Да. Это был третий вопрос, – мягко усмехнулся Риан.
Спорить и возмущаться оказалось поздно. Сон уже накрывал сознание мягкой пуховой пеленой. Уносил прочь, в тот особый слой на грани реальности, куда могут пробираться лишь снави. Чтобы учиться, отдыхать, искать ответы на вопросы или просто общаться.
Сегодня Лимма не общалась и не училась. Просто отдыхала.
А утром она проснулась в превосходном состоянии звенящей веселой бодрости. Потянулась, слушая, как на кухне уютно бормочет Риан, готовя завтрак. Принюхалась: отшельник пек творожники, обожаемые Никой. Точнее, обеими Никами, и старшей, и нынешней.
– Вставай, соня! – обозначил свою осведомленность по поводу пробуждения Риан. – Сегодня ты улетаешь к Тимази. Я уже договорился. На неделю, и не смей спорить! Если в мире есть место, куда не полезет со своими законами ни один дракон, даже самый обезумевший от злости, то это именно леса Тимази-Нгаво.
– Знаю, – зевнула Лимма, выбираясь из-под одеяла. – Риан, а вот третий вопрос…
– Был уже! – шутливо возмутился отшельник.
– Я проспала ответ, – нагло, подражая племяннице, соврала Лимма. – Слушай, ну ма-аленькое одолжение. Просто любопытство разбирает. Эллар мне сказал, что ты лучший боец Релата. Я не поверила. Ты у нас пожилой и вообще – миролюбивый.
– Ну? – недовольно буркнул Риан, возникая на пороге спальни с подносом.
– Как приятно болеть, – обрадовалась Лимма, двигая к кровати столик на колесиках. – Ммм, вкусно. Спасибо. Если ты – лучший, то кто просто очень хороший?
– Эллар, – усмехнулся Риан. – За последние сто лет, после Наири, он мой любимый ученик. Прочие похуже. Разве что наш дикарь Тимази… Ты поедешь к нему. И, раз спросила, – с поручением. Я отковал для рода вождей ритуальное копье. Отвезешь.
Лимма представила эффектное зрелище: она, такая маленькая и изящная, в парадном платье и на шпильках, выбирается из мобиля с копьем наперевес… Фыркнула и кивнула. Потом стала куда серьезнее.
– А если наладится связь с «Птенцом»? Без меня…