Доктор Боб и славные ветераны
Шрифт:
Иногда это бывало более чем интересно. «Я приехал навестить одну группу, которую я помогал открывать во время своих поездок, — рассказывает Оскар У., — и там оказалось четыре священника, сидящих в первом ряду. Я сказал: “Не замечательно ли это? У нас четыре священника в АА”.
Один из них встал и сказал: “Мы — не священники–пьяницы. Мы — приемная комиссия для Анонимных Алкоголиков, призванная определить, кто пригоден к вступлению”».
Одним из наиболее известных первых странников за пределами Кливленда был Ирвин М., который продавал венецианские маркизы большим универмагам Глубокого Юга. «Ирвин весил 115 килограмм,
Был составлен длиннющий список потенциальных участников АА, проживавших на его территории, коий и передали ему с неохотою, поскольку он «нарушил все правила предосторожности и благоразумия по отношению к новичкам». Он объезжал всех и каждого, работая денно и нощно. Кроме того, он писал им письма, и добился того, что они стали писать друг другу. «Он изъездил всю территорию вдоль и поперек, — пишет Билл, — и то ли основал, то ли инициировал создание многих первичных групп».
Ларри Дж. был газетчиком, приехавшим в Хьюстон, штат Техас, из Кливленда. Там он написал серию из шести статей об АА для Хьюстонской «Press». Статьи представляли собой выдержки из Большой Книги. Среди тех, кто связался с Ларри после прочтения этих статей, был Рой У., который стал первым техасцем, сумевшим обрести трезвость и остаться трезвым. Это было началом АА в Техасе.
Позже Рой пошел в армию, и пока они располагались на базе в Темпе, штат Флорида, организовал первую группу на западном побережье Флориды. Другой АА–евец из Хьюстона переехал в Майами, и стал одним из пионеров АА там.
По мере того, как шли годы и образовывались группы, путешествующие АА–евцы продолжали заезжать на их собрания, привозили послания и литературу, помогали устанавливать связи между секретарями этих групп, делясь опытом и давая инструкции, когда это было необходимо. В этих новых группах путешественники видели те же самые болезни роста, через которые прошли АА–евцы в Акроне и Кливленде, и зачастую могли реально помочь им ускорить свое развитие и пройти начальный этап. Оказалось, что группы АА, так же как и члены АА, не всегда должны учиться только на собственном опыте. Они могли научиться и вырасти, используя опыт других.
XXI. Заботы группы и злая молва
Форма ведения собрания в Кливленде изменялась несколько иначе, чем в Акроне. «Мы открывали собрания молитвой вслух, — рассказывает Кларенс. — Спикер, который выбирался за четыре недели до этого, говорил в течение 45 минут, и закрывал собрание молитвой “Отче Наш”.
Затем мы вновь открывали собрание и переходили к неформальным комментариям, вопросам и так далее. В целом собрание могло продолжаться от полутора до двух часов. Курить не разрешалось во время первой части собрания, только во время неформальной части.
Проблема в том, — говорит Кларенс, — что сегодня к этому относятся слишком легкомысленно. Я считаю, что немного дисциплины все-таки необходимо. Думаю, что АА было гораздо эффективнее в те дни. Данные в Кливленде показывают, что 93 процента из тех, кто приходил к нам, никогда больше не срывались. Когда я обнаружил, что у людей в АА бывают срывы, был просто потрясен. Сегодня все слишком расплывчато. Теперь любой может к нам забрести».
Уоррен К., также один из первых кливлендских АА–евцев, высказался об АА несколько более оптимистично, когда у него брали интервью в 1977 году. «Я думаю, что программа
Сейчас у нас больше людей, которые приходят и уходят, — говорит он. — Но это и понятно, потому что нас стало больше. Люди, которые хотели оставаться трезвыми тогда, делали то, что предлагала программа. И сегодня люди, которые хотят оставаться трезвыми, делают то, что программа советует им делать. Единственная разница состоит в том, что сегодня я уже не знаю каждого, кто участвует в программе.
Очень важно то, что сегодня в программу приходят люди, потерявшие все до копейки, потерявшие жен и детей. Этого не было первые дни. У них было немного денег, но у большинства из этих мужчин были жены и семьи.
Другим отличием является то, что сегодня в программе очень много молодых. Например, мой сын вступил в программу, когда ему был 31 год. Я пришел, когда мне было 38. Эти семь лет дают колоссальное преимущество.
Я завязал в 36 лет, — рассказывает Уоррен. — И вот теперь мне 76. Когда вы остаетесь трезвым в этой программе так долго, как я, на вас смотрят и хотят слышать все, что вы скажете, независимо от того, важно это или нет. Возможно, новые АА–евцы могли бы предложить вам что-нибудь гораздо более важное».
К сентябрю 1940 года, как сообщили Биллу в Нью–Йорк из Кливленда, кроме их собственных шести собраний на 400–500 участников, в штате Огайо собрания проводятся также в Акроне, Толедо, Янгстоуне, Дейтоне, Равенне, Вустере и Кантоне.
Дороти С., жена Кларенса сделала запрос о возможности отпечатать мимеографический указатель [39] о «том, где есть люди», а также предложила выпускать газету, которую можно было бы рассылать по всем группам и «сделать людей ближе друг другу». До этого АА–евцы в Огайо просто зачитывали письма от Билла на собраниях, и, в свою очередь, Билл зачитывал письма из Акрона и Кливленда на собраниях в Нью–Йорке.
39
мимеографический указатель, или справочник — это указатель, в котором не содержатся подлинные имена, а лишь псевдонимы или условные имена.
Действующий алкоголик, и даже тот, кто пил недавно, определенно не приветствовался на первых собраниях в Кливленде. В сентябре 1940 года Кларенс пишет Биллу, что «некоторые группы не разрешают алкоголику присутствовать на собрании, если он не прошел госпитализации, или с ним не поговорило как минимум десять человек». Кларенс отмечает, что в то время у них были «определенные договоренности» с тремя госпиталями и двумя лечебницами, и что в них постоянно проходили госпитализацию от 10 до 15 человек.
К январю 1941 года требования были упрощены — чуть–чуть. Кларенс пишет, что «в большинстве групп» требуется либо госпитализация, либо разговор, по крайней мере, с пятью АА–евцами, либо разрешение комитета, прежде чем новичок сможет посетить собрание.
В Янгстоуне было принято, чтобы две пары посетили кандидата, прежде чем тот сможет присутствовать на своем первом собрании. Муж обычно беседовал с мужчиной и рассказывал ему об АА, а женщина разговаривала с его женой. «Таким образом они уже знали, о чем собственно идет речь, когда в конце концов попадали в АА», — говорит Норман У.