Доктор Данилов в роддоме, или Мужикам тут не место

Шляхов Андрей Левонович

Глава двенадцатая

ШКОЛА КАК ОНА ЕСТЬ

— Мам, тебя наша классная просила завтра в школу зайти.

Никита не торопясь допивал апельсиновый сок, внимательно следя за тем, какое впечатление произвели его слова.

— Что ты натворил?

— Ничего. — Спокойствие сына показалось Елене притворным. — Почему я обязательно должен что-то натворить?

— Если ты ничего не натворил, то почему меня вызывают в школу?

— А кто сказал, что только тебя?

Подобная

манера ведения разговора могла из себя кого угодно, а не только женщину, уставшую на работе от бесконечных вопросов и ответов.

— Никита! — Елена хлопнула ладонью по столу. — Перестань отвечать вопросом на вопрос и объясни нормально, по какому поводу меня вызывают в школу?

Никита поставил опустевший стакан на стол, прижал ладони к вискам и покачал головой. Жест обозначал нечто вроде «ох, как трудно разговаривать со взрослыми». Елена молча ждала ответа, только брови ее сдвигались все ближе. Высказав свое отношение к действительности, сын отнял руки от головы и доложил:

— У нас журнал пропал. Наш классный-распрекрасный журнал исчез.

— Ты к этому причастен?

— Нет, нисколько. Я не брал журнала.

— Честно?

— Ну ма-а-ам… — с укоризной протянул сын. — Я же сказал — не брал.

— Тогда почему вызывают меня?

— Вызывают всех, будет родительское собрание.

— Нет, с тобой говорить — никаких сил не хватит! — возмутилась Елена. — Ну скажи — зачем тебе понадобилось устраивать вечер вопросов и ответов вместо того, чтобы просто сказать: «Завтра у нас родительское собрание по поводу пропавшего журнала»? Разве ты не умеешь связно выражать свои мысли? Как маленький, честное слово!

— Я и есть маленький, — подтвердил Никита. — По ночам гулять нельзя, пиво нельзя, голосовать на выборах нельзя…

— И что же тебя больше всего огорчает?

Елена встала из-за стола и начала складывать в раковину грязную посуду.

— Конечно же то, что нельзя голосовать, — вступил в разговор Данилов. — Какие тут могут быть вопросы.

— Угу, — подтвердил Никита, вылезая из-за стола и занимая стартовую позицию у двери. — Ну, я пойду?

— Подожди! — остановила его мать. — Сначала скажи, во сколько у вас собрание.

— Это у вас, — поправил сын. — Нас не приглашали. В шесть часов.

— Ой, а у нас завтра совещание на Центре, — спохватилась Елена. — Я точно не успею. Еще не факт, что оно вообще к шести закончится…

— Я схожу, — вызвался Данилов. — У меня завтра обычный рабочий день, к шести в школу спокойно успею.

— Вот и хорошо! — обрадовалась Елена.

После того как Никита ушел в свою комнату, она сказала Данилову:

— И стоит ли собирать родительское собрание по поводу пропажи журнала? Заведи новый — да и дело с концом!

— Нет, — возразил Данилов. — Скажу тебе как

сын учительницы: пропажа журнала — это чрезвычайное происшествие и геморрой в одном флаконе. Представляешь, какая морока для учителей его восстанавливать? Все оценки переносить из дневников и листов с контрольными работами обратно в журнал; а прогулы?.. Неизбежно возникают конфликты, ученики начинают доказывать, что у них была пятерка, а не тройка, и вообще…

— Значит, надо наставить всем пятерок! — Невозможно заведовать подстанцией «скорой помощи» без умения идти на компромиссы.

— Тогда журналы начнут пропадать постоянно, — рассмеялся Данилов. — Ну и возмутителен сам факт посягательства на школьную святыню. Он просто вопиет о возмездии, каковое и свершится завтра.

— Я сейчас поговорю с Никитой! — Елена домыла последнюю чашку и стала тщательно, «по-врачебному», вытирать руки полотенцем.

— Не надо, — возразил Данилов. — Он же тебе сказал, что не брал журнала.

— Нет, я чувствую, что он чего-то недоговаривает. — Елена швырнула полотенце на стол и вышла из кухни.

Данилов сварил себе кофе, после недолгого колебания, щедро плеснул в чашку коньяку, сходил в прихожую за свежим номером «Вестника анестезиологии и реаниматологии» и углубился в чтение. Он знакомился с таким интересным вопросом, как сравнительная характеристика анальгетического действия метамизола натрия и парацетамола, когда в кухню вернулась Елена.

— Кажется, он действительно не брал этот проклятый журнал, — доложила она.

— Я это понял еще полчаса тому назад, — хмыкнул Данилов. — Допрос с пристрастием мне не понадобился.

— Вова, ты там, на собрании, держи себя в рамках, — предупредила Елена, усаживаясь напротив, — наша классная руководительница полная дура, но Никите с ней еще не один год дело иметь. Так что, пожалуйста, будь посдержаннее…

— …не ошпаривай ее кипятком и не бей по лицу. — Данилов закрыл журнал. — Какие еще будут указания?

— Иметь при себе блокнот и ручку, чтобы записать важную информацию.

— Я в мобилу вобью, — пообещал Данилов.

— Собрание в кабинете истории на втором этаже. Я пойду, не буду мешать. — Елена покосилась на журнал, встала и ушла.

Данилов снова раскрыл «Вестник». Научные журналы он прочитывал полностью, от корки до корки. Даже в самой никчемной на первый взгляд статье могло быть что-то полезное.

Явившись утром на работу, Данилов первым делом заручился обещанием Ахметгалиевой «прикрыть» его в случае каких-либо непредвиденных ситуаций.

— Не волнуйся, Вова, — обнадежила Ахметгалиева. — К нам в гости вчера свекровь из Нижнего приехала, так что я не прочь две недели просто пожить на работе.

— Понимаю и сочувствую, — улыбнулся Данилов.