Доктор Элиза
Шрифт:
«О нет! Как я могла забыть?» – Девушка нервно сглотнула.
Объявление о помолвке с наследным принцем. 283 год. Праздник в честь дня рождения императора.
Сейчас же как раз двести восемьдесят третий год!
«Его день рождения в июле… Значит, осталось всего два месяца!» – Элиза побледнела.
Прием в честь дня рождения императора. Вся знать соберется, чтобы его поздравить, и в этот день наследный принц объявит о
Наконец вся семья собралась за ужином.
– В чем дело, Элиза? Нет аппетита?
– Нет, все хорошо… мама.
Маркиза улыбнулась, услышав, что падчерица назвала ее мамой. Прежде Элиза никогда так к ней не обращалась. Ей так и не удалось завести собственных детей, но она всегда относилась к Элизе как к родной дочери. Маркизу огорчало холодное отношение падчерицы, но в последнее время девушка очень изменилась.
– Я была так тронута, когда ты впервые назвала меня мамой.
Дело было не только в словах. Элиза и вести себя стала по-другому: она стала относиться к ней как к родной матери. Такие перемены в характере девушки удивили маркизу, но она не могла не радоваться.
– Ты выглядишь расстроенной… – обеспокоенно заметила маркиза.
В последнее время Элиза была очень дружелюбной и улыбчивой, но сегодня выглядела понурой.
«Она даже не притронулась к любимому клубничному пирожному…» – переживала маркиза.
– Элиза, тебя что-то беспокоит?
– Нет, ничего, – покачала головой Элиза, но было очевидно, что ее что-то волнует.
– Кхм, что стряслось?
– И правда, Элиза, ты всегда можешь с нами поделиться. Ты же знаешь, я ни за что не дам свою сестру в обиду.
Маркиз де Клоранс и Крис принялись расспрашивать Элизу. И только ее старший брат, Рен, молча смотрел на сестру.
– Я… – Элиза нервно выдохнула, не решаясь продолжить. – Я хотела поговорить о приеме в честь дня рождения императора…
Маркиз понимающе кивнул. Кажется, он понял, о чем переживает дочь.
– Об этом можешь не волноваться. – На его серьезном лице появилась улыбка. – Я уже переговорил с его величеством. Все пройдет, как ты и хотела.
«Только не это!» – мысленно воскликнула девушка.
– Император объявит о вашей с наследным принцем помолвке во время празднования, – продолжил маркиз.
Перед глазами Элизы все поплыло. И вдруг до ее слуха донеслось:
– Отец, я против их помолвки.
Голос принадлежал барону Рену де Клоранс. Он был похож на мраморную статую: жесткий и холодный, но в то же время такой прекрасный, что захватывало дух.
– В чем дело, Рен? Чем тебя не устраивает помолвка?
– Отец, ты правда считаешь, что Элиза – подходящая партия для наследного принца? Неужели ты думаешь, что она справится с ролью императрицы, матери всей империи?
– Да что ты несешь! – повысил голос маркиз. Он был недоволен тем, как сын отзывается о своей сестре.
– Не мне судить
В зале повисла тишина.
– Ну что ты, Рен… Тебя целый месяц не было. Вернулся и снова за старое? – вздохнул Крис. – Вечно ты к ней придираешься.
Рена всегда возмущало эгоистичное поведение сестры.
– А как к ней не придираться, когда у нее такой характер? – начал было Рен, но вдруг удивленно посмотрел на сестру.
Элиза изменилась. В выражении ее лица появилось что-то новое.
«Показалось?» – подумал Рен. Элиза, которая всегда была готова огрызнуться в ответ, в этот раз молчала и совсем не выглядела раздраженной.
«Как всегда, готов меня отчитать… Раньше я этого терпеть не могла», – подумала девушка. В прошлой жизни, даже после того, как она стала императрицей, брат всегда готов был отчитать ее за любую провинность. Раньше ее это приводило в бешенство, но теперь она понимала брата. Она знала, что он желает ей только добра.
«Он прав, я не гожусь в императрицы».
В прошлой жизни все беды начались после того, как Элиза заполучила императорскую корону.
«Я должна разорвать помолвку. Любой ценой», – решила девушка. Этот брак обернулся трагедией и для нее, и для наследного принца, и для многих, многих других людей.
«Его высочество наследный принц тоже пострадал из-за нашего брака… Но, в отличие от меня, он был лишь невинной жертвой обстоятельств, – вздохнула девушка. – Я обязана разорвать помолвку и стать обыкновенным врачом, которого ничто не связывает с императорской семьей».
Элиза погрузилась в раздумья. Рен бросал в ее сторону сердитые взгляды, но она молчала. До самого конца ужина в зале висела неловкая тишина.
– Я пойду к себе. Мне есть над чем подумать, – сказала девушка и ушла к себе в комнату.
Крис повернулся к брату:
– Зачем ты так с ней?
– Я просто выразил свои мысли.
– Знаешь, какая Лиза стала милая?
– Милая? Элиза? – усмехнулся Рен.
– Ты просто не заметил! Она в последнее время… – начал было Крис.
– Что я мог не заметить за пятнадцать лет? Скорее солнце взойдет на западе, чем я поверю, что Элиза может быть милой.
– Рен! – воскликнул Крис.
Но брат лишь покачал головой:
– Хватит об этом. Мне пора, нужно возвращаться к делам ордена.
Крис удрученно вздохнул. Этот упрямец не передумает, пока лично не убедится, что Элиза изменилась.
«Ничего, он поверит, когда сам все увидит», – подумал Крис.
– Вечно у тебя дела. Когда вернешься?
– Пока не знаю, дел и правда много.
– Вы же не собираетесь в этот поход на Крым?
Рен покачал головой:
– Было решено, что в этот поход отправится второй корпус. Но если Республика Франс тоже решит вступить в войну, то наш Стрелковый орден обязан будет пойти в бой, как и подобает рыцарям его величества.