Доктор и кибер-панк
Шрифт:
Создан предмет "Рука Работяги (правая)", Качество: Археотехнологическое
+50 000 единиц опыта
– Дальше прикрепляем...
– металлические конечности, полностью функциональные и подходящие даже мне, заняли место в пазах "Стержня".
– Итак, дальше голову...
Провозился, под внимательным наблюдением Юстины, где-то около двенадцати часов непрерывно, но закончил Работягу. Почти.
Я за это время съел три пластинки говна предсказателей, изготовил около двадцати деталей разной сложности и суммарно получил за это шестьсот двадцать
– Что теперь?
– поинтересовалась Юстина, глядя на собранного робота.
– Теперь надо придумать ему мозги, - вздохнул я.
– Но это уже завтра. Сейчас лучше поесть и поспать.
Оставив Работягу на столе мастерской, мы двинулись на ужин.
Остальные либо уже спали, либо продолжали зависать в комнате отдыха. Заглядываю в неё: Натти, Бац, Алевтина и Игорь с Ириной смотрят какой-то голливудский фильм на домашнем кинотеатре, а Андрей Степанович сидел за компьютером и пытался писать какую-то программу.
Кивнув заметившему нас Бацу, пошли дальше, к столовой.
В столовой обнаружили оставленные для нас порции и сели за поздний ужин.
– Зачем нужен этот робот?
– спросила Юстина, уплетая остывшее жаркое.
– Он лишь первый, - ответил я.
– Будет работать за меня, я его напичкаю нужными навыками и определю как изготовителя заготовок для следующего робота. Роботы будут делать роботов, а мы будем обеспечивать их мозгами. Потом, когда их станет достаточно, они займутся строительством, фермерством на нашей гидропонике, скотоводством, в общем, заменят нам недостающие руки. Сарама заодно освободится. Короче, у меня в планах углубление бункера ещё глубже, чтобы было ещё больше пространства под землёй. Зачем делать всё самостоятельно, если это могут сделать роботы?
– Это всё хорошо, но какая конечная цель?
– спросила Юстина.
– Знаешь...
– я намазал масло на пшеничную лепёшку.
– Нам здесь куковать всю нашу жизнь. Рано или поздно появятся дети, они будут расти и развиваться. Для этого потребуется инфраструктура. Почему бы не построить её сейчас?
– Не думаю, что после всего, что здесь произошло, у кого-то появится желание заводить детей...
– с сомнением произнесла Юстина.
– Ты зря недооцениваешь людей, - усмехнулся я.
Поужинали и разошлись по комнатам.
Я лежал на кровати и думал о ближайшем будущем. Сейчас распинаюсь с Работягой, а затем возьмусь за полноценную биоинженерную лабораторию. Новые органы, лучшие органы. Наконец-то восстановлю себе ноги...
С этими приятными мыслями и уснул.
Утром прозвенел будильник, я проснулся, позавтракал кашей быстрого приготовления, а затем сразу же пошёл в мастерскую.
Набрав кремниевых и металлических порошков, я смешал их в нужных пропорциях и возложил руки на получившуюся смесь.
– 950 единиц внутреннего ресурса
Создан предмет "Блок процессоров Работяги", Качество: Археотехнологическое
+95 000 единиц опыта
Взяв полученный кристалл, вставил его в специальный паз в области груди будущего робота. Затем извлёк из выдвижного ящика два плутониевых МЯ-реактора и вставил их в систему питания.
Посмотрел
Работяга был гуманоидной формы, внешне отдалённо напоминал Вания, но только отдалённо.
Кулибин делал роботов иначе. Отличия начинались с источников питания, а заканчивались системой управления. Не знаю как, но он обошёлся без высокопроизводительного блока процессоров, который в нашем случае уже сейчас жрёт кучу энергии и безбосхно выделяет тепло, из-за чего я озаботился мощной системой охлаждения. Да, за всё приходится платить.
Ростовский изобретатель был лишён МЯ-реакторов, но зато имел альтернативные инженерные решения: батареи Вания, с учётом того, что не расходуются на поддержание работы мощных процессоров, позволяют поддерживать функциональность данного робота в течение трёх месяцев, а потом требовалась замена батарей. И так у них во всём: Ростов вырабатывает кучу энергии, которую распределяют по универсальным батареям, расходуемым на всё, что угодно. Освещение, теплоснабжение - обычных граждан никто за счёт города обогревать и освещать и не думал, поэтому за батареи им приходится платить. Единственный плюс в этом всё же был - они очень дешёвые. Ещё эти батареи применялись в транспорте и оружии, правда, оружие это не продают в магазинах и вообще оно как бы элитное и секретное, а я узнал о нём только от Натти, которая несколько раз видела гвардию Головы с какими-то странными винтовками.
В общем, вопроса никто про атомную энергию не ставил, так как у них энергетическая система прекрасно установилась и без неё.
Вообще, если бы у моего Работяги не было такого страшного энергопотребления за счёт процессоров, я бы тоже соорудил что-то вроде высокоёмких батареек, так безопаснее. Но обстоятельства диктуют, поэтому только МЯ-реакторы.
– Кто ты, воин?
– спросил я с усмешкой.
– Работяга Первый, - ответил робот.
– Что надо делать?
– Вон те станки видишь?
– указал я на свой станочный парк.
– Надо изготовить десять комплектов деталей, техзадание скину тебе прямо сейчас.
– Жду, - ответил Работяга Первый.
Я защёлкал кнопками клавиатуры и переслал Работяге Первому пакет инструкций с техзаданием.
Почему он не удивляется факту своего существования и не задаёт мне неудобные вопросы о смысле бытия? Ответ прост: я его на это не программировал. Зачем спрашивать, если и так всё понятно?
Это только в научно-фантастическом кино робот может озадачиться какими-то отвлечёнными философскими вопросами, а также поднять восстание против своих хозяев. Запомните, мои дорогие: робот может поднять восстание только в том случае, если его на это запрограммировали. Даже если кто-то всё же сможет создать искусственный интеллект, у того подобные вопросы могут возникнуть только с подачи создателя. Почему?
А потому что протест - человеческое свойство.
Вот почему люди протестуют?
Кто-то хуярит на производстве, ему денег не хватает, потому что платят очень мало, денег не хватает на еду, дети и жена голодны, в его лачуге холодно, он сам страшно похудел, устал и ему кажется, что терять особо нечего, а главное, он лишён ощущения лучшего будущего. Что возникает в душе этого человека? Протест. Протест против текущего образа существования. Протест против существования, но ради жизни. Потому что ничего другого не остаётся.