Доктор Кто. Пленник далеков
Шрифт:
– Эгей! Как оно ваше всё, друзья? Как наш ходячий легкораненый?
– Жить буду, – сказал Скрам с натужной улыбкой. – Пока, по крайней мере.
Стелла развалилась в кресле и собрала свои черные волосы в порядком растрепанный пучок, связав его резинкой.
– У нас совсем худо с припасами, Передний Край. Я уже старые антисептические салфетки в ход пускаю, потому что бакторея совсем не осталось. Нам вскоре придется где-то остановиться и пополнить запасы.
Передний Край слегка оперся о стол.
– Это не так-то просто, рядовой. Мы в глубоком космосе, совсем рядом с границей…
– Я
Передний Край вытер шею полотенцем и ухмыльнулся.
– Ну, уж лучше ты, чем я, крошка.
На пороге Боумановой каюты Стелла притормозила. Команду не то чтобы очень часто вызывали к капитану. Глубоко вздохнув, она решительно схватилась за ручку двери.
– Простите, что беспокою, шкипер…
Джон Боуман отмел извинения одним движением одного пальца. Человек он был большой во всех смыслах слова: высокий, широкий в плечах, загорелый и закаленный десятилетиями битв. Лицо его выглядело так, словно его высекли из единой глыбы гранита; глубоко посаженные глаза горели из-под выпуклого лба; чуть сломанный нос кривился над тонкими прямыми губами. Темные, не знакомые с расческой волосы, прошитые там и сям сединой, прятались под старой кроваво-красной банданой.
– Корабль поврежден, – безо всякой преамбулы заявил он своим низким, энергичным рыком.
Никогда ему не приходилось повышать голос, чтобы быть услышанным… и тратить слова впустую – тоже.
– Пираты пробили дыру в одном из хвостовых топливных баков. Нам потребуется остановка на ремонт.
Стелла коротко вздохнула от облегчения. Что она там говорила Скраму про удачу?
– Где будем вставать? – спросила она.
Боуман сел обратно за стол – тот был маленький, заваленный старыми предметами амуниции, оружием, мониторами, картами. Где-то посреди всего этого торчала маленькая 3D-голограммка: молодые мужчина и женщина улыбались в камеру, обнимая долговязого темноволосого паренька со сломанным носом, который, впрочем, тоже улыбался. Стелле приятно было воображать, что это молодой Джон Боуман, целую жизнь назад, со своими родителями. Неужели он когда-то умел улыбаться? Спросить Стелла не решалась.
Боуман оживил один из экранов с картами на столе, подвинув голограмму в сторону, чтобы освободить место.
– Мы сейчас в секторе Каппа Галанга. Здесь ничего нет – ну, не считая пиратов. Самая окраина земного пространства. От нас до ближайшей обитаемой звездной системы двадцать световых лет. И сорок – до того, что ты бы рискнула уже назвать цивилизацией. Ни дотуда, ни досюда топлива у нас не хватит.
Стелла нахмурилась, вглядываясь в карту.
– Значит…
Толстым пальцем Боуман ткнул в единственную световую точку.
– Вариант у нас только один. Вот этот. Маленькая, забытая, даже не нанесенная на некоторые самые свежие карты планетка – зато в пределах досягаемости. Раньше служила пограничным аванпостом. Значит, там, скорее всего, есть то, что нам нужно.
– Она торчит в точности на границе, – осторожно заметила Стелла.
Боуман поднял на нее взгляд. Его серые глаза были холоднее стали.
– А я разве сказал, что никакого риска нет?
– Но вы сказали,
– Вот именно.
Стелла снова наклонилась к карте, пытаясь разобрать имя крошки.
– Хурала. Звучит довольно мило.
– И не надейся.
«Бродяга» был модернизированный флотский патрульный корабль, спасенный со свалки лет за двадцать до того, как на него наложил лапу Боуман. Переоборудовали его чаще самых смелых догадок текущей команды и, уж конечно, куда чаще, чем показывал бортовой журнал. С годами интерьер эволюционировал согласно потребностям сменявших друг друга экипажей, оставаясь все тем же тесным кошмаром клаустрофоба. Чем ближе «Бродяга» подбирался к Хурале, тем отчаяннее Стелле хотелось выбраться уже, наконец, наружу и глотнуть свежего воздуха. Она давно уже чувствовала себя в ловушке.
Опершись на спинку пилотского кресла, она через плечо Переднего Края уставилась на несущуюся внизу скалистую бурую поверхность планеты.
– А вон и космопорт, – сказал Скрам, ткнув в один из дисплеев на летной консоли. – Двадцать кликов к северо-западу.
Передний Край приземлил судно на одной из маленьких, расположенных кругом посадочных площадок. Со всех сторон громоздились какие-то ржавые сараи; никаких других кораблей видно не было.
– На самом деле это старая дозаправочная станция, – объяснил Скрам. – Такие места были полностью автоматизированы. Если в цистернах еще что-нибудь осталось, давайте заправляться и ходу дальше.
– О’кей, – раздался спокойный Боуманов рык из задней части рубки. – Давайте в темпе, парни. Не стану вам лишний раз напоминать, что мы сейчас находимся на самом краю обитаемого человеком пространства. Тут нет ничего и никого, но я не собираюсь торчать тут лишнего, чтобы не привлекать к себе никакого ненужного внимания. Часовое увольнение на берег, и мы стартуем.
Они высыпали из корабля, потягиваясь и зевая. Скрам нес портативный сканер.
– Проверим, сумеет ли эта штука найти ближайший заправочный терминал с астроником.
– Ох ты господи, – поделился Передний Край, – как же это здорово – просто ходить.
Он решительно направился к краю посадочной площадки.
– Как думаете, тут где-нибудь есть что поесть?
– Зависит от того, оставили ли они какие-нибудь продукты, когда покидали это место, – сообщил Скрам, не отрываясь от сканера. – А если оставили, то, надеюсь, в поле стазиса. Но, скорее всего, они все тут поотключали – откуда и вонь.
– Дьявол. Но я все равно схожу, погляжу, – сказал Край. – Пойдешь со мной, бро?
Скрам кивнул, все так же таращась в экран, и двинулся следом за другом.
Стелла наблюдала за их отбытием с улыбкой. Необычная из них вышла парочка: полные противоположности, но притом лучшие друзья. Стелла даже задумалась, каково это, интересно, когда у тебя есть лучший друг: кто-то, на кого можно положиться, с кем можно секретничать – да даже жить! Команда «Бродяги» все были ее друзья, но вдобавок еще и коллеги. Что-то в ней хотело большего, какой-то лучшей жизни – вот только где ее такую найти, Стелла не знала.