Доктор Павлыш
Шрифт:
«Кажется, мы все-таки победили, — подумал Кудараускас. — Осталась еще проблема с кают-компанией. Но тут можно что-то придумать».
Кудараускас отключил звук кают-компании, оставив остальные помещения.
— Бауэр, Эмилия Кареновна, Кирочка, переговоры у нас временно прерваны — опять идет война. Незаметно впустите в корабль экипаж вездехода.
Защитники купола уже разглядели, в чем дело: они бежали навстречу вездеходу, и Райков кричал им что-то, размахивая автоматом. Пленные солдаты сжались в кучку при виде орущей толпы, но после нескольких слов человека, который шел сзади, успокоились. Мужчины из купола раскрыли крышку вездехода
Павлыш взобрался в тамбур и сказал Глебу:
— У нас рация не работала. Эти бандиты ее поломали, еще когда Антипина вытаскивали. Но до ходовой части не добрались.
В дверях тамбура стояла толпа автоматчиков.
— Куда идти? — спросил один из лигонцев.
— Сейчас Кудараускас скажет, — ответил Павлыш. — Кудараускас в курсе дела.
Кудараускас и в самом деле был в курсе дела. Он включил кают-компанию и сообщил капитану по-английски:
— Здесь все в порядке. Они у нас в руках. Не озлобляйте этих. Через минуту все кончится.
— Свет вырубать не нужно будет?
— Обойдемся, Геннадий Сергеевич, — заверил Кудараускас. Он знал, что Павлыш и его спутники уже у дверей.
Генерал с пистолетом в руке прислушался к приближающимся шагам за дверью. Он кивнул солдату:
— Скажи им, чтобы вошли.
Солдат открыл дверь и выглянул в коридор.
— Входите.
Чьи-то сильные руки рванули солдата в коридор, он исчез, и на его месте в широко распахнувшихся дверях показались Павлыш с Бауэром. За их спинами стояли другие люди. Павлыш уверенно, будто никогда в жизни не расставался с ним, держал автомат.
— Сдайте оружие, генерал! — приказал он.
За спиной генерала звякнул пистолет солдата. Тот бросил его в то же мгновение, когда Павлыш открыл рот.
Генерал обернулся. Пистолет дрогнул в его руке. Он зажмурился и выстрелил себе в голову.
6
Антипин попытался пошевелиться. В камере было темно. Темно и в коридоре. Правда, в коридор откуда-то попадает слабый свет, потому что видно, что дверь в камеру приоткрыта. Антипин попробовал шевельнуть ногами. Ноги тоже были связаны. Антипин вытолкнул языком кляп изо рта- солдат заткнул ему рот кое-как. Плоская ножка солдатской койки была совсем рядом. Антипин подполз к ней и стал пилить веревку об острый металл. Солдат связал его профессионально. Непрофессиональной была только веревка. Она подгнила, а другой не было. Через несколько минут она лопнула. Антипин сел и долго растирал онемевшие руки. В подземелье было тихо. «Странно, — подумал он, — что дверь оставили открытой». Антипину казалось, что, когда он был без сознания, кто-то звал его, за дверью стучали шаги, но это могло быть плодом воображения. Антипину хотелось, чтобы его звали и искали. В подземелье было даже глуше, чем обычно. Казалось, что все ушли оттуда навсегда. Антипин развязал ноги. Но сразу встать не смог. Ноги отказывались держать его.
Наконец Антипин выбрался в коридор. Свет в коридоре не горел, и лишь сзади, из бокового прохода, пробивался слабый луч.
Туда Антипин и поплелся, опираясь на стену. Он был настолько измучен и избит, что шел не таясь, не слыша собственных шагов и не заботясь о том, услышит ли его кто-нибудь. Саднила шишка на голове — солдат основательно ударил его автоматом, кровь на лице ссохлась сухой коркой и стянула кожу.
Антипин
Перед одной из дверей Антипин остановился. Из-за нее доносился голос. Сухой, знакомый голос Вапраса. «Сейчас все узнаем… Только надо казаться сильным…» Он нажал плечом на дверь, и та легко открылась.
Вапрас, кричавший что-то в телефонную трубку, обернулся при скрипе двери. В руке у него был пистолет.
— Кто там?
«Ну, у Вапраса вид похуже моего, — подумал Антипин. — Вот-вот помрет».
— Это всего-навсего я, — ответил Антипин. — А вы ждете, когда за вами придут?
— Бессмертный! — кричал в трубку Вапрас. — Бессмертный!
Он бросил трубку. Сунул в рот комок жвачки. Взял со стола отобранную у Кори коробочку лингвиста и гостеприимно указал рукой на кресло, делая над собой усилие и на минуту превращаясь снова в прежнего генерала.
— Садитесь. Значит, вас забыли?
— Кто забыл?
— Ваши, когда бежали отсюда. Ну ничего, здесь вы будете в надежных руках. У ваших все равно нет скафандров. Они умрут, пока доберутся до корабля. Да и к тому же будет поздно.
— Почему? — полюбопытствовал Антипин. То, что Павлыш и остальные убежали, было хорошей новостью.
— Да потому, что сейчас мой отряд подходит к «Сегеже». И на ее борту находятся мои люди. С минуты на минуту «Сегежа» перестанет быть вашей. Она станет моей. Моей!
— Значит, пока еще не стала? — спросил Антипин.
— Погодите.
Загорелась лампочка вызова на рации.
— Кто говорит? Бессмертный? Что?
Антипину был слышен голос в рации. Это был очень знакомый ему голос Павлыша.
— Вапрас, — говорил Павлыш. — Генерал ваш только что кончил жизнь самоубийством. Отряд в плену у нас. Какие будут дальнейшие указания?
— Кончайте безобразие! — возмутился Вапрас. — Дайте трубку кому-нибудь из моих людей!
Вапрас говорил с офицером-отрядником, кричал что-то, угрожал, потом бросил трубку на стол и обхватил голову худыми жилистыми руками. Трубка еще продолжала говорить, увещевать Вапраса. Вапрас поднял голову. Он был уже спокоен безразличным спокойствием мертвеца. Осторожно положил трубку на рычаг. И тут заметил Антипина.
— Ну и что? — спросил тот.
— Они предлагают мне сдаться. Они сейчас выезжают сюда, чтобы забрать вас и меня. И больных солдат в госпитале.
— Ну что ж, надо сдаться, — ответил Антипин. — Я вас обижать не буду и обещаю забыть, как вы умеете драться.
— Я бы на вашем месте не шутил. Ваши предложения неприемлемы. Я хочу показать вам кое-что. Вы можете идти?
— Могу.
— Жаль совершать последнее дело в жизни без свидетелей. А вы удобный свидетель, который умрет вместе со мной, — сказал Вапрас, когда они шли по коридору.
— Тогда вам придется долго жить.
— Да, кстати, не подумайте, что можете со мной справиться. У меня пистолет, а у вас его нет. Еще час назад я был господином этой планеты. Я надеюсь и умереть им. Я не собираюсь принимать, как собака, пищу из рук доброго хозяина. Надеюсь, после того, что мы с вами сейчас сделаем, на нашу тихую мертвую планету больше не будут прилетать милостивые пришельцы.