Доктор Сон
Шрифт:
Под стулом Джимми Счетовода стоял чехол от ноутбука. Он достал его, раскрыл, вынул папку и подал Роуз.
– Это снимки не магазинов, а гор в той местности, где они расположены. И снова благодаря «Уэрл – триста шестьдесят», который намного эффективнее «Гугл-эрс», за что ему отдельное спасибо! Посмотри и подумай, нет ли чего знакомого. Если не опознаешь сразу, по крайней мере покажешь те, которые можно заведомо отбросить.
Роуз открыла папку и принялась неторопливо изучать фотографии. Две из них, с изображениями Зеленых гор в Вермонте, она тут же отложила в сторону. Еще один снимок из штата Мэн забраковала,
– Один из этих трех.
Он посмотрел на обратную сторону фотографий.
– Фрайбург, штат Мэн… Мэдисон, Нью-Гэмпшир… Эннистон, тоже Нью-Гэмпшир. Есть какие-то особые предчувствия – какой из трех ближе к цели?
Роуз снова взялась за снимки, задержавшись на видах Белых гор из Фрайбурга и из Эннистона.
– Думаю, что-то в этом роде, но собираюсь удостовериться лично.
– Каким же образом? – спросил Ворон.
– Нанесу ей визит.
– Если все, о чем ты рассказывала, правда, это может быть опасно.
– Я приду к ней, когда она будет спать. Девочки-подростки спят крепко. Она даже не узнает, что я у нее побывала.
– Ты уверена, что это необходимо? Все три места находятся поблизости друг от друга. Мы можем проверить их по очереди.
– Ну конечно! – воскликнула Роуз. – Мы будем просто разъезжать по округе и расспрашивать всех подряд: «Извините, мы тут разыскиваем одну девочку, только вот беда, не знаем, в каком городе она живет. Не могли бы вы нам помочь? Не замечали поблизости девочку-подростка, обладающую способностью видеть будущее и читать чужие мысли?» Так, что ли?
Папаша Ворон вздохнул, сунул свои большие руки глубоко в карманы и посмотрел на нее.
– Прошу простить меня, – сказала Роуз, – но вы должны понять, что я тоже немного нервничаю. Я хочу взяться за это дело и закончить его успешно. А волноваться не надо. Я сумею постоять за себя.
Дэн сидел и смотрел на покойную Элинор Оулей. На ее открытые глаза, которые постепенно стекленели. На маленькие ручки, лежавшие ладонями вверх. Но в первую очередь – на ее открытый рот. Внутри его затаилась бесконечная тишина смерти.
– Кто вы такой?
А сам подумал: Как будто сам не знаешь? Он же хотел получить ответы на вопросы.
– Ты вырос. – Губы не шевелились, а слова не несли никакой эмоциональной окраски. Вероятно, смерть лишила его старого друга всех человеческих чувств, и это было так неправильно. Или, быть может, кто-то другой выдавал себя за Дика Холлорана. Точнее – что-то другое.
– Если вы действительно Дик, докажите это. Расскажите мне что-нибудь, о чем могли знать только мы двое.
Молчание. Но призрак оставался здесь. Дэн чувствовал это. Потом:
– Ты спросил меня, зачем миссис Брант понадобились брюки парковщика.
Дэн не сразу понял, что имеет в виду голос. Но затем пришло воспоминание. Оно хранилось на дальней, высокой полке его памяти вместе с другими неприятными воспоминаниями об «Оверлуке». Рядом со стальными сейфами. Миссис Брант выписывалась из отеля в тот день, когда туда приехал Дэнни с родителями, и он случайно
– Ты был маленьким мальчиком, но с огромным радио в голове. Мне было жаль тебя. А еще я за тебя боялся. И ведь боялся не зря, верно?
Вот теперь Дэн уловил эхо привычной доброты и чувства юмора своего старого друга. Это на самом деле был Дик. Дэн смотрел на мертвую женщину как громом пораженный. Свет в комнате снова замигал. Графин для воды задребезжал.
– Я не могу задерживаться надолго, сынок. Испытываю боль, находясь здесь.
– Дик, тут есть маленькая девочка…
– Абра. – Словно вздох. – Она похожа на тебя. Все идет по кругу.
– Она считает, что одна женщина, возможно, будет преследовать ее. Женщина в шляпе. В старомодном цилиндре. Иногда у нее во рту остается всего один верхний зуб, большой и длинный. Это случается, когда она голодна. По крайней мере так об этом рассказывала Абра.
– Задай свой вопрос, сынок. Я не могу ждать. Этот мир для меня подобен сну во сне.
– Есть и другие. Сообщники женщины в цилиндре. Абра видела их с электрическими фонариками. Кто они такие?
Снова воцарилось молчание. Однако Дик оставался с ним. Изменившийся, но он был рядом. Дэн ощущал его присутствие всеми своими нервными окончаниями, и подобие легких электрических разрядов пробегало по влажной поверхности его глаз.
– Это пустые дьяволы. Они больны, но не знают об этом.
– Не понимаю.
– Не понимаешь. И это хорошо. Если бы ты хоть однажды столкнулся с ними – если бы они сумели почуять то, что исходит от тебя, – тебя давно бы убили и вышвырнули пустую оболочку, как картонку из-под молока. Это и произошло с тем, кого Абра называет мальчиком-бейсболистом. И со многими другими. Дети, наделенные даром сияния, – вот за кем они охотятся, но об этом ты, кажется, уже догадался сам, не так ли? Голодные дьяволы на этой земле – как раковая опухоль на коже. Когда-то они странствовали на верблюдах по пустыне; когда-то водили караваны через Восточную Европу. Они питаются криками и пьют боль. Ты прошел через многие ужасы в «Оверлуке», Дэнни, но хотя бы не встретил этот народ. А теперь, когда странная женщина приняла решение об этой девочке, они не остановятся, пока не схватят ее. Они могут ее убить. А могут Обратить. Они способны сохранить ей жизнь на какое-то время и использовать все, что она в состоянии им дать. И это будет хуже всего.
– Не понимаю.
– Они могут исчерпать ее дар. Сделать ее такой же пустой, как они сами. – Из мертвого рта словно донесся шелест осенних листьев.
– Дик, но как мне, черт побери, поступить сейчас?
– Добудь для девочки то, о чем она тебя просит.
– А где они, эти пустые дьяволы?
– В твоем детстве, откуда приходят все дьяволы. Мне не дозволено сказать тебе больше.
– Но как мне остановить их?