Доктор V
Шрифт:
– Помню ту девицу в клубе, Грейс. Тогда, насколько я помню, ты не захотел отношений, потому что она пришла с другим Домом. Что с Эли не так? – Одри кивает подбородком в сторону дороги, мы разворачиваемся и бредем, не сговариваясь, к тропинке в лес.
– Нет, Грейс и Эли – это две разные истории. Про Грейс ты угадала. Но Элисон… Ей нужны отношения, понимаешь? Она не согласится быть просто приходящей сабой, которая будет помогать сбрасывать напряжение. Эли – это прогулки под луной, цветы, ужины при свечах, страстные речи и первая ночь на постели, усыпанной лепестками роз.
– Что в этом плохого, Винс?
– У меня уже одни есть. С Дианой.
– Это с сабой? – с ухмылкой уточняет Одри, и я киваю. – Ты же понимаешь, что я говорю о нормальных человеческих отношениях. Неужели не хочется всей этой романтики, заботы, тепла, любви, в конце концов?
Я останавливаюсь и поворачиваюсь к Одри.
– Мы так устроены, что каждый из нас нуждается во всем том, что ты перечислила. Но прежде, чем начинать отношения, каждому человеку полезно спросить себя: что я могу дать взамен? Что хорошего я привнесу в жизнь этого мужчины или этой женщины? – делаю паузу, чтобы у Одри было время осознать, что именно я пытаюсь сказать. – Все отношения, Одри, ведут к логическому развитию. Если мы говорим о любовных отношениях, то это первые свидания, секс, встречи, совместное проживание, брак, дети, старость. Со мной у Эли этого логического развития не будет.
– Но почему ты так считаешь?
– Представь себе: мы женимся, и у нас рождаются дети. Приходит мой сын в школу классе во втором, и учитель спрашивает: «Эй, малыш, а кем работает твой папа?». А мой ребенок выдает: «Мой папа работает владельцем БДСМ-клуба. Вот вам бесплатный билет на день открытых дверей».
Произношу это и начинаю снова идти по тропинке. Рядом со мной раздается громкий смех Одри. Она едва сдерживает похрюкивание, так сильно хохочет. А мне не смешно. Совершенно. Я не сожалею о выборе, сделанном в жизни, и ни на минуту не сомневаюсь в его правильности. Лишь иногда ощущаю грусть, когда понимаю, что с моими обстоятельствами я вряд ли когда-нибудь смогу дать достойной девушке то, о чем каждая мечтает, – нормальную семью. И дело не в клубе и моих сексуальных предпочтениях, а в том, что одну из них я уже когда-то пытался осчастливить. И все закончилось плохо.
Когда Одри перестает смеяться, она вытирает слезы и снова равняется со мной.
– У меня на всю твою пламенную речь только один ответ, Винс. Ты идиот, раз сознательно лишаешь себя счастья.
– Я счастлив, – отвечаю ей, щедро сдабривая голос радостью.
Не знаю, верит она мне или нет. Потому что в первую очередь я пытаюсь убедить в этом самого себя.
Глава 8.1
Полгода спустя…
– Дарк, ты приучаешь ребенка к правильному сексу прямо в утробе, – со смехом говорю я, наклонившись к небольшому аккуратному животу Айви.
Когда поднимаю голову, узнаю мрачное выражение лица моего друга. Он смотрит на меня хмуро, а потом цедит сквозь зубы:
– Если бы ты не был моим другом, то сейчас собирал бы свои зубы поломанными пальцами.
Я смеюсь и хлопаю его по плечу.
– Он наконец признал, что мы друзья! – выкрикиваю и обнимаю его, пока остальные друзья смеются над нашей встречей.
– Представление начнется через час, а пока, друзья, призываю слегка
Мы усаживаемся за стойку, и уже через пару минут перед каждым из нас появляются напитки.
– Дарк, вы, надеюсь, сможете прийти на нашу свадьбу, – спрашивает Келлан, указывая кивком на живот Айви.
– Да, рожать только через четыре месяца.
– Отлично, – отзывается Одри.
– А что за спешка со свадьбой? – спрашивает Айви у Одри, но я не слушаю ответ, потому что ко мне подходит Маркус.
– Приветствую тебя, друг мой, – здороваюсь, пожимая его руку.
– У нас все готово, так что начнем без проволочек, – говорит он.
– Рад это слышать.
– Не передумал?
Качаю головой.
– Нет, в этот раз без моего участия.
– Но твоя саба будет, – в сотый раз пытается он убедить меня.
– И она отлично справится. Желаю хорошо повеселиться.
– Непременно, спасибо.
Как только Маркус отходит, рядом со мной приземляется Одри. Она покачивает в руке бокал с мартини и заглядывает мне в глаза. Прищуривается, и я понимаю, какой вопрос сейчас задаст.
– Я не думал о ней, – бурчу, делая глоток виски.
– Врешь, док. Знаю, что думал.
Думал. Каждый день. Каждую гребаную минуту ду-мал. Не могу выбросить ее из головы. Я специально не приехал к ней по возвращении в Вегас. Потому что знал, что так будет правильно. Она бы вряд ли согласилась на роль второго плана, а насчет первой я так и не договорился со своей совестью, хотя пытался. Я правда намеревался уговорить самого себя наконец оборвать связь с прошлым и начать двигаться дальше. Но так и не решился сделать главный шаг, который позволил бы мне свободно вдохнуть. Поэтому наказываю себя за малодушие каждый день. Чаще всего я делаю это так: ложусь на кровать, закрываю глаза и позволяю себе вспоминать. Ее вкус. Запах. Ощущения, которые испытывал, касаясь ее нежной кожи. Звуки, которые она издавала, граничащие между мурлыканьем и стоном. Я представляю себе, как бы она звучала, если бы я ей позволил не сдерживать себя. А после этого ложусь спать возбужденным, не позволяя себе даже передернуть, чтобы снять напряжение.
Через месяц после возвращения я поменял сабу. Блондинку на брюнетку. По понятным и абсолютно конченым причинам. Не должен был. Правильно было забыть Элисон и двигаться дальше. Но кто сказал, что я всегда поступаю правильно? Я учу других поступать правильно, в то время как сам лажаю на каждом шагу.
– Ладно, я не поэтому подсела, – продолжает Одри, погладив меня по упакованному в идеально отглаженные брюки колену. – Хотела тебе сказать, что Элисон будет на нашей свадьбе.
Я резко дергаю головой, поворачиваясь к ней.
– Одна?
Одри медленно качает головой, внимательно меня рассматривая.
– С парой.
Сжимаю челюсти и опускаю голову, глядя на край барной стойки.
– Ладно, – отвечаю коротко.
– А ты? С парой?
– Один.
– Ты сегодня такой общительный, Винс, – говорит Одри, пытаясь разрядить обстановку. И при других обстоятельствах я бы уже отшутился в своей привычной манере. Но не тогда, когда речь об Элисон.
– Когда я успел так запасть на нее, детка? – тихо спрашиваю, глядя на подругу.