Доктор велел мадеру пить...
Шрифт:
Как будто бы никакого произведения в природе вообще не существует.
Этот способ так и называется - замалчивание.
Значит, так надо.
Отец, разумеется, прекрасно все это понимал и совсем не интересовался откликами печати на свое творчество.
Вспоминаю папин смешной рассказ о его друге молодости, знаменитом писателе-земляке, который каждое утро, открывая свежую газету, внимательно выискивал в ней отклик на свое произведение.
И если не находил упоминания своего имени,
– Сегодня газета плоская, как блин!
Непосредственная связь с читателями осуществлялась старинным способом - посредством почты.
Лишь только публиковалось очередное произведение, буквально на следующий день появлялись первые отклики - телефонные звонки или телеграммы. А уж через несколько дней и первые письма приходили.
Теперь - к делу.
По интенсивности звонков и количеству писем можно было сделать заключение, что "Святой колодец" произвел на читающую публику сильное впечатление.
Что же касается "критики", то отец по своему обыкновению никак не интересовался ее наличием.
Впрочем, ее наличия и не наблюдалось.
Молчание.
Будто бы и нет такой новой вещи. А если и есть, то в связи с низким художественным уровнем общественного интереса не представляет.
И хотя сам отец (как, впрочем, и воспитанные им домочадцы) критические высказывания в печати не отслеживал, обязательно находились доброхоты, которые считали своим долгом поставить его в известность о посвященной ему критической статье, если такая паче чаяния где-нибудь и появлялась.
Впрочем, доброхоты были осведомлены о том, что отец не будет их слушать, и старались сообщить это кому-нибудь из домочадцев.
Частенько меня выбирали, как передаточную инстанцию, но я из солидарности с отцом впускал информацию в одно ухо и выпускал через другое, не доводя ее до отца.
Признаюсь, на моей совести скопилось немало такой "погубленной" (с точки зрения доброхотов) информации, но я до сих пор испытываю чувство удовлетворения, что отец не узнал о ней, во всяком случае от меня.
Как бы то ни было но вскоре после опубликования "Святого колодца" мне в руки попалась одна из очень тиражных центральных газет, где прославившийся своим свободомыслием и "штрафованный" писатель, автор нашумевшего романа эпохи недавней оттепели сильно отца "приложил".
По своему обыкновению я ничего отцу не сказал, но статья была замечена публикой и Москва, что называется, шумела по этому поводу.
Во всяком случае мнение идеологического начальства по поводу новой вещи отца стало достоянием общественности. Правда общественность недоумевала, почему все это было сделано руками именно "штрафного" писателя, которому с некоторых пор не удавалось строчки опубликовать. И тут вдруг -
Потом просочились слухи, что за разгром "Святого колодца" автору статьи были обещаны какие-то немыслимые блага - должность в Союзе писателей, переиздание свободомыслящего романа и прочее, и прочее.
Однако, как и бывает в подобных случаях с обещаниями идеологического начальства, они лопнули, и обманутый писатель остался, как говорится, при своих.
Не сомневаюсь, что данная в статье отрицательная оценка нового произведения отца честно отражала истинное отношение автора к творчеству Катаева.
Ну что ж, иногда взгляды художников совпадали со взглядами идеологического начальства.
Все это может показаться выдумкой, плодом больного воображения обиженных людей, но дальше последует изложение непреложного факта, который убедительно докажет, что идеологические начальники действительно затеяли вокруг "Святого колодца" "мышиную возню."
Факт этот стал мне известен через много лет после описываемых событий.
Но вот как раз в то время писатель Юрий Трифонов, познакомившись с откликом на "Святой колодец" и решительно не согласившись с содержавшейся в нем отрицательной оценкой - ему самому произведение понравилось, - предложил главной литературной газете страны собственную статью, в которой произведение Катаева похвалил.
Однако же названая газета напечатать на своих страницах "положительную" статью не захотела. Да и во всех других изданиях, куда бы Трифонов ее ни предлагал, его так же неизменно ждал отказ.
Трифоновская статья (вместе с изложением всех перипетий в свое время ее постигших) была опубликована лишь спустя годы и годы в одном из сборников покойного писателя...
Расскажу еще об одном эпизоде из жизни отца, близком по содержанию.
Как-то к вечеру, перед возвращением из Москвы на дачу в Переделкино, мы с отцом зашли в ЦДЛ купить вина.
С некоторых пор там "под прилавком" время от времени появлялось французское красное вино, которое буфетчица Валентина Николаевна "отпускала" по своему усмотрению наиболее "достойным" посетителям. Не могу точно определить понятие "достойный", но совершенно точно учитывалось не только финансовое положение покупателя.
Неоднократно наблюдал картину, когда, прервав таинство доставания для меня вина из под прилавка при появлении нежелательного посетителя, так же страждущего отовариться отличным вином, Валентина Николаевна делала постное лицо и отвечала, что вино кончилось.
А то и вообще обходилось без объяснений - нет и точка!
Нам отказа не было, если, разумеется, был товар.
И порой мы уносили с собой богатый улов - целую коробку, то есть дюжину бутылок.